Коротких Михаил Иванович — легендарный застройщик Липецкой области, основатель строительных компаний Глобус-98 и Олимп

Первый ролик Дяди Миши

Михаил Иванович в этом ролике благодарит меня за то, что я являюсь его активным подписчиком который часто задаёт вопросы

Отопление, входная дверь с подогревом, установка кондиционеров, ремонт и устройство канализации в КП «Олимп»

Биография

1. Детство

Родился 21 июля 1961 года в большой семье. Нас было семеро, а я шестой.

Все мы, кроме матери, родились в городе. Мама же была из деревни между Воронежем и Липецком - Новое Дубовое.

У деда (по линии матери) было большое хозяйство. Каждый год он, словно ворон крови, ждал, когда у нас начнутся каникулы - бесплатная рабочая сила.

Когда мне было лет 7-8, мы все вместе приехали 31 мая к деду. Он раздавал всем различные поручения - кто да чем будет заниматься.

У деда было большое хозяйство: бараны, овцы, козы, лошади (их было две), коровы и быки.

Земли было тогда 40 соток. На ней дед выращивал смородину, огурцы. Улица, на которой жил он, располагалась близ реки и называлась Заречная. И все, кто обитал на этой улице, занимались выращиванием парниковых огурцов.

Дед выращивал и получал урожай раньше прочих. Он придумал свой собственный способ для достижения такого результата.

В полях земля прогревалась быстрее. Дед сам делал отличные ножи, выходил в поле и вырезал ими квадратные куски земли с газоном. Затем тащил их к себе, переворачивал и сажал в прогретую землю семена огурцов. А после натягивал на эту конструкцию плёнку.

В то время парники были только в ЦК, в Москве. Таких крупных комплексов, как сейчас, прежде не было.

Дед же покупал плёнку, сооружал собственное подобие теплицы и раньше всех выращивал огурцы. Первый урожай всегда был самый дорогой. И, как правило, всё самое раннее было предназначено для праздничного стола к Пасхе.

Но огурцы нужно было ещё довезти до Липецка.

Тогда в частном пользовании не было грузовиков. Поэтому те ребята (блатные), у которых был такой транспорт, ранним утром в 3 часа собирали всех, кому нужно было попасть в город, и везли на рынок. Заработок таких людей составлял рубль с загруженного мешка.

Дед же и здесь придумал свой способ решения проблемы. В качестве мешка он использовал чехол из-под матраса, в котором умещалось три обычных.

Каково же было удивление людей при виде такого объема, но дед стоял на своём - рубль. И всё тут. Все посмеялись над этой ситуацией и давить не стали. Разумеется, это было не совсем правильно, но дед был очень шустрый.

На рынке необходимо было занять самое ходовое место. И дед снова делал это раньше прочих. Он просил мать в Липецке - к тому моменту, когда приезжала машина на рынок, у нас было лучшее место.

Рынок открывался рано - в пять утра уже спешили покупатели, которым нужно было управиться с покупками до работы. Место к этому часу у нас было, а в восемь утра весь товар распродавали. И мы уезжали домой.

На рынке дед продавал и смородину. Её нужно было собирать и много - две корзины за день. Труд этот очень тяжелый.

Я отвечал за это - брал маленький стульчик, садился под смородиновые кусты и передвигался, собирая ягоды. Собрать нужно было за день, и если успевал - дед брал с собой в город. А живя в деревне, попасть в город всегда было охота.

Нас по обыкновению провожала бабушка. Мы вешали корзинку на руль велосипеда, доезжали до грейдера, а после ловили попутку. И на этой попутке ехали до Воронежа.

Я был мал тогда. И мне казалось, что незачем ехать так далеко ( порядка 600 километров). Ведь есть и Липецк. Дед же объяснил, что в Воронеже население составляет миллион человек, в то время как в Липецке - всего 300 000-350 000.

2. Детство (продолжение)

И вот как-то мы с дедом начали обсуждать этот вопрос. Мы приехали в Воронеж, вышли на остановке. Дед велел стоять и стеречь наши корзины, а сам пошёл на рынок разузнать цены на смородину. Вернувшись, сказал, что продавать прям здесь будем. Дед достал весы, пакеты и стал торговать ягодами на развес на месте. Я был очень удивлен, почему мы не пошли на рынок. Дед объяснил, что людей, продающих смородину там очень много, а здесь мы одни.

И правда, мы все распродали часа за 2-3. На рынке стаканчик ягод стоил десять рублей, мы же отдавали по пятнадцать. Людям нравилась наша смородина - красивая, аккуратно упакованная в пакеты. Дело наше мы завершили.
После дед шел в магазин и брал себе “чекушечку” водки. Домой мы добирались на автобусе.

Я научился у дедушки очень многому, всегда был рядом с ним. Он любил меня за трудолюбие, усидчивость, старательность.

Я смотрел за поросятами и убирал у них, собирал смородину. Помогал с поливом огурцов. Вода для них должна быть теплой. Поэтому дед велел набирать воду из колодца и заливать её в кадушки на ночь. За это время она прогревалась, а утром поливали уже теплой водой огурцы. Затем снова наполняли кадушки и поливали вечером повторно.

Дед приучал к очень многому. В десять вечера всех нас по обыкновению он отправлял спать. Светом в то время дорожили, как и многими продуктами.

Дед часто брал меня с собой. В соседнем селе Круглое мы покупали баранину. Там паслись большие стада. Дед мог поймать барана за шею голыми руками. Он с легкостью определял сколько в туше жира, мяса. Покупку нашу мы везли домой живьём. Там дед уже сам резал и потрошил барана. Все внутренности, копыта, голову он оставлял себе. Мясо дед вёз на рынок и продавал, получая прибыль в десять процентов от цены за живого барана. Сами мы ели, что оставалось: желудок, печень, почки. В дело шло всё. Из шкуры барана делали шапки и воротники. Дед был очень предприимчивым. Знаниями своими он охотно делился со мной, обучал.

Однажды мой отец собрался за границу. Он был каменщиком и очень хорошим. В 1962 году его в числе десяти лучших мастеров Советского Союза пригласили в Финляндию для постройки многометровых труб теплосети. И всех их направляли на этот объект.

Дед съездил туда, посмотрел. Отец сообщил, что намерен отправиться.

Дед ходил по квартире, напряженно думая.

-Ну и куда ты поедешь? Сейчас она уйдет. И что дальше? - наконец, спросил он, кивнув в сторону матери.

В 1962 году в ходу были талоны на продукты. Мать оставляла нас шестерых дома, а сама уходила в магазин отовариваться. Зачастую ее не было по полдня.
Мы росли все вместе: сестра 51 года рождения, 53, 55, 57, 59, я 61 года. Брата тогда еще не было. Старшая сестра (51 года) умерла в возрасте двух лет.

-Так куда ты пойдешь? - настойчиво повторил дед.
- Ну, не знаю… А что делать-то? - удивился отец.
- Ладно… - вздохнул дед, - Деньги есть у тебя?
- Да.

- Сколько?

- Семьсот рублей.

- Давай сюда их, - сказал дед.

Отец отдал эти деньги, и дед исчез с ними на две недели.

Когда он вернулся, принес бутылку самогона, мясо, потроха. Матери велел жарить, принесенные продукты. Мать звали Аня, и дед ласково называл её по-деревенски Нюрой.

Мы же все спустились вниз.

3. Детство (продолжение)

Дед пригнал разгружать машину - мешок гречки, сахара, риса, мешок муки, топленое масло и подсолнечное, соль, пшено. У нас была трехкомнатная “хрущевка”, а в ней небольшая кладовка. И в эту кладовку все загрузили.

После этого дед сказал, что теперь отец может ехать свободно за границу. Сели за стол, выпили. Дед достал семьсот рублей и положил их перед отцом, который буквально изумился. Он спросил - откуда же взялись эти деньги. И дед рассказал, что придумал для помощи ему.

На те семьсот рублей, что взял у отца, дедушка купил машину зерна, поехал с мельником, и вместе они за ночь всё перемололи. Вышло у них две машины муки - одну из них дед поменял на продукты, а другую продал за семьсот рублей.

Отец попрощался со всеми и уехал за границу. С дедом они очень часто звонили друг другу. Тот спрашивал обо всем: как дела обстоят у отца, сколько получает за работу. Платили исправно - 1500 финских марок.
Пришло время отцу возвращаться. Дед велел деньги не везти с собой, но купить на них вещи: 50 платочков носовых, 100 штук бюстгальтеров женских, 100 пар колгот, плавки, белье. Жене (матери моей) велел купить шубу мутоновую и подарки детям. Деньги же строго запретил везти.

Через границу шли все вместе: отец и остальные каменщики. Мужики смеялись над ними, называя “барахольщиком”. А сами шли с барсетками, где несли заработанные 15 000 марок. По тем временам хорошие деньги были.

Дед встретил отца после переправы через границу. Вместе они поехали в Москву к “барахольщикам”, которым все вещи и сдали. На вырученные деньги купили колбасу, сыр, выпить и сели в поезд в купе. В то время часто по ночам обворовывали спящих пассажиров. Хорошо зная это, дед закрыл дверь изнутри на цепь. Ночью их никто не тревожил.

Утром сели отец с дедом поговорить. За тот товар, что отец купил за границей на 15 000 марок, дед вернул ему деньги в соотношении 1:3 с той разницей, что отец работал 10 месяцев, а дед управился за неделю.
Таким был мой дед - предприимчивый, бойкий, хваткий, сильный, деятельный. Таким я его и всегда помнил.

После развода, когда уже купил Rolls-Royce - приехал я на кладбище. Навстречу мне выскочил сторож. Несмотря на свой девяностолетний возраст двигался тот очень шустро. Старик спросил - не внук ли я Антипыча. Уж очень внешне похож.

Я действительно очень во многом напоминаю деда. Характер, деловая хватка, стойкость, внешние черты - я пошел в дедушку. Все меня с ним сравнивали всегда.

От матери я узнал историю нашего рода - кто мы, откуда. Рассказала она мне и о дедушке.

Жизнь деда легкой не была. Он остался без матери в 12 лет - она умерла от тифа. Дед, две сестры - так их стало трое.
Начиная с 12 лет, дедушка пошел работать. В 17 лет он уже встал на ноги.
Бабушка моя была из богатой семьи - в своё время у них была собственная мельница. Мария Филипповна стала женой моего деда.

Воспоминания о дедушке. Данная часть идет после видео 3

Я хорошо помню деда. Он стал для меня примером и образцом силы, мужественности, стойкости, выносливости.

Дед не боялся работы - в его руках любое дело ладилось. Труд он любил и уважал, не чурался трудных задач и имел удивительную способность делать не очевидное - простым и ясным. Была в характере деда и дерзость, и резкость. Однако, это не перерастало в грубость и хамство - честь и достоинство не позволяли произойти подобному никогда.

Я часто сравниваю себя с дедом, опираясь на образ и воспоминания о нем. Прошло столько лет, но ни один островок в памяти и сердце, связанный с дедушкой, не померк, не утратил красок и тепла. Во многом это связано с тем, что я буквально стал клоном своего же деда.
Моя семья закалялась, подобно стали, не одно поколение - раскулачивание, гонения и аресты за веру, Великая Отечественная Война, плен, побег и путь длиною в 500 км…

Дед был добытной, но не лишен азарта. Частенько он играл в карты. И каждый раз возвращался домой, имея в два раза больше от того, с чем уходил.

Дедушка был любящим и заботливым мужем - во всем помогал бабушке. Спал он мало, предпочитая отдавать время труду - выполнял различную работу по дому, во дворе (поголовье скота было большое, и дел всегда было в избытке).

Бабушка ни в чем нужды не знала. Всегда были деньги. Их никто не прятал - обитали они в кувшине на видном месте.

Никогда не забывал дед своих однополчан, с которыми прошел войну. Мы часто заезжали к ним, когда заканчивали наши дела в городе. Давние товарищи всегда радостно и тепло встречали друг друга.

Я очень любил деда. И он любил меня не меньше. Любил за трудолюбие, старательность, усердие. Все мои навыки, знания, опыт, понимание жизни - все это дал дед.
Я помню, как он умирал. Говорят, люди порой чувствуют приближение собственной смерти, чьё ледяное дыхание ужасает сердца даже самых храбрых и смелых.
Но дед не страшился ни смерти, ни того, что она с собой несет, ни того, что безвозвратно отнимет.

У дедушки был конь - Булат его звали. Помню, как подвел к самому крыльцу коня дед, запрыгнул на спину и промчал резвой рысью кругом села. После отвел коня в стойло, вернулся в дом и лег… Вечером позвали попа - они говорили с дедом, задернув занавеску. Помню, как плакала мать.

Вечером дедушка умер.
В плену его здоровье сильно пострадало - рак желудка стал платой за жизнь и свободу.

Нрав у деда был суровый, несмотря на всю его доброту и заботу. Своего сына Виктора дедушка выгнал, когда тому было пятнадцать. Лень и разгильдяйство юнца стали причиной. В Липецкое училище отправил дед сына. Матери же моей жалко было брата своего, и жил он с нами восьмым ребенком.

Виктор выучился на тракториста. Справедливости ради, специалистом он стал отменным. Служил во флоте. После возвращения женился. Он и сейчас жив - уже под 80 лет.
Мы не общаемся близко, но они моя родня. Поэтому дочерям и внучкам Виктора я тоже помогал. Наказ матери исполняю честно.

Дед всех нас воспитал - и маму, и меня. Учил всему, что знал и умел сам. Держать под контролем вопрос прихода и расхода - неизменный постулат.

4. О детстве, семье

Я много думаю, размышляю о своей жизни в свете последних событий. Многое вспоминается.
Моя жизнь разделилась на три части: до женитьбы, затем время семейной жизни ( 35 лет проложили с женой)... и сейчас.
Я начал работать рано, хорошо помню свое детство и себя маленьким. Родился я в верующей семье. В возрасте 32 лет у моей матери уже было шестеро детей. Младший брат родился, когда матери исполнилось 38 лет. Она была очень верующим, религиозным человеком - аборты не признавала.

Воспитание соответствовало - нам прививали любовь к трудолюбию, учили усердию и старательности. Нравственные и моральные ориентиры, семейные ценности были в духе священного писания - жить справедливо, работать, не обманывать, уважать родителей. Неважно будешь ты мусульманином, католиком, христианином - человеческая составляющая у всех одна.
Я хорошо помню, как папа работал на двух работах. Сначала на предприятии с восьми до пяти, а после он шел на шабашку. Отец был каменщиком огнеупорщиком и работал в частных домах. Так больше платили, нежели на предприятиях. Мы не жили богато, но и бедности с голодом не знали. Дедушка (отец мамы) тоже нам помогал - привозил продукты. Он был очень хозяйственным, многое я перенял у него.

Днем я учился в школе, а вечера посвящал спорту. Во дворе у нас была хоккейная площадка. Ее мы детьми сооружали сами. Выходить на нее старались как можно раньше, чтобы лед не успевал растаять. И катались весь день напролет.

Семья наша была большая, и все мы разные - характеры, привычки, таланты. Однажды я спросил маму - в кого я такой. Она ответила, что я в неё пошел, а она в отца своего. Остальные шестеро в отца моего. Всего нас было четыре сестры и три брата. Старшая сестра умерла, когда была ещё малышкой. В 2018 году не стало брата. (Прыжок с моста в обмельчавшую от летней жары реку закончился переломом шеи.) Он был старше меня на четыре года.
Сейчас у меня остался младший брат (ему 58 лет), и три сестры. Среди всех нас я один всегда был добытной.

5. О матери, её вере

Когда мне было два года - брату шесть исполнилось, остальные уже в школу ходили. Наши родственники были очень верующими людьми. Три мои тётки подверглись гонениям и аресту за веру - это произошло в период существования НКВД. Срок лишения свободы составил 25 лет.

Однажды две наши тетки приехали к матери. Они предложили ей съездить к некоему старцу. Люди верили в его прозорливость. Мама очень любила нас и хотела узнать, что ждет её детей в грядущем. Они с тётками условились на субботу. Путь неблизкий ждал - 60 км нужно было проехать и еще около трёх пройти пешком.

Поутру, когда за мамой заехали, шёл мелкий дождь. Она решила отказаться от поездки, сославшись на домашние дела. И едва ли дряхлый старик хоть что-то может знать о её детях и их будущем. Кое-как тетки все же смогли уговорить маму. Все вместе они отправились на автобусе.

Добравшись на автобусе, дальше отправились пешком. Морось так и шла, пока мать, причитая без умолку, тащила меня на руках, а шестилетний брат волочился следом. Я был крупным и тяжёлым ребенком, несмотря на свои два года. Мать в шутку звала меня Хрущёв.

К старцу прибыло много людей, образовав огромную очередь. Мои тётки решили договориться пройти вперед всей толпы. После ареста за веру и срока длиною в 25 долгих лет они имели репутацию и авторитет в соответствующих кругах.
Трижды они обращались к старцу, прежде чем тот согласился принять маму вне очереди. Как только она перешагнула порог, старец в точности повторил её слова о нем. Рухнув на колени, мама разрыдалась. Когда старец попросил накормить маму, которая только и успела, что отварить картошку - та вовсе обомлела.
Старец усадил мать напротив, и они долго беседовали. Я расположился у неё на руках, а старший брат возился с табуретом на полу подле матери. Старец спросил, как зовут моего брата и, приглядевшись к нему (зрение старика уже давно потеряло свою остроту), сказал:
- Из хама не сделаешь хана. А этот, что у тебя на коленях, - старик ткнул пальцем в мою сторону - кормилец твой.

Слова старца оказались правдивы. Старший брат был человеком сложным - проблемы он находил всюду. Тюрьма в их число тоже входила. Материнское сердце страдало и мучилось от тревог и переживаний, ровно как и отец не знал покоя.
Умирая, мать оставила свой наказ мне - заботиться, оберегать семью. Её волю я исполняю - помогаю сёстрам, их детям.

Дед учил многому маму - как зарабатывать, как с умом тратить деньги, рассчитывать расходы наперед.

6. О воспитании дедом, матерью

Школа, в которой все мы учились, находилась буквально в 50ти метрах от дома. С присущей деду хваткой и рассудительностью, велел он матери к большой перемене готовить обед для нас.

Итак, в половине одиннадцатого мы бежали домой, где нас уже ждали ароматные щи, парная каша и румяные котлеты. После мы отправлялись обратно на занятия. В то время как благодаря деду, семейный бюджет не только не имел лишних трат, но и к концу года собиралась необходимая сумма для сборов в школу на грядущий учебный год. Те времена отличались особым дефицитом целого ряда товаров - нынешнее многообразие было в диковинку. На закупку все ехали в Москву ближе к концу августа.

Однажды вечером дед, придя к нам домой, застал всех нас за столом. Мы ели щи с мясом. Помню, был я тогда десятилетним мальчишкой. Окинув суровым взглядом меня, дед взялся за мокрое полотенце. Смачным и знатным шлепком прилетела увесистая ткань мне по спине.

-Ты чего, тять?! - изумленно промолвил я. Глаза мои так и округлились, словно блюдца.
- Это мясо - отцу! Он две смены отпахал! Придет - вот ему покушать, да водочки грамм 100 от усталости, - строго проговорил дед, - А этим чего надо? - хмуро глянул дедушка на наш выводок, - Щи, картошка да квас! И пусть по квартире бегают.

Всё было просто и понятно с дедом. Не в чести у него расточительство было - и нас с матерью воспитал также, учил и рассказывал. Вещи детьми мы друг за другом донашивали. Каждый имел свои обязанности по дому - лоботрясов не было.

Я отвечал за мусор, а когда подрос, и за сад - собирал урожай, ухаживал за землей. Он находился в конце города, поэтому добирался я на автобусе. Иногда и пешком шел - автобус бывал битком набит так, что мышь не проскочит. Тяжело было одиннадцатилетнему мальчишке идти 12 километров. Но раз мать велела - должно быть исполнено.
По утру меня ждали другие дела. На столе, по обыкновению, лежали деньги - на них я покупал две буханки хлеба и три литра молока. Всего на 1,4 рубля выходило.

Старшая сестра готовила, средняя сестра за вещами следила - в чистоте да целости содержала. Младшая же за уборку отвечала. Приходя домой, мать проверяла - все ли исполнено, да как. И в чистоте все было, по местам.
Сама мама вышивала и вязала - нас было много у нее. Всего семеро, и к тому же все через два года - 51 год, 53, 55, 57, 59, 61. И только Саша был 67 года в декабре рожден.
Так мы и жили, воспитывались и росли. Помню, как нас учили.

Я любил спорт всегда - и в юности, и сейчас. Мне нравилось заниматься боксом. Был у нас известный тренер Альберт Масякин - к нему я ходил.

Любил и хоккей, но не получилось тогда. Нужно было и форму свою покупать, и времени много уделять этому. Но я был нужен матери дома, поэтому надолго уходить не мог. Но на занятия в детской комнате мне все же удавалось выкроить время.

Увлекался борьбой, а в 13 лет сел на подкачку. Сперва я изучил систему Засса, потом начал активно заниматься на турнике, подключил гимнастические упражнения. После и карате увлекся.

Нас было трое друзей - вместе мы занимались спортом уже серьезно. Вставали в 6 утра, бежали три километра в Комсомольский парк, после шли упражняться на брусьях, турнике. Позже на деревья повесили шины - набивали руки, занимались растяжкой.
Хорошее было время, светлая и яркая молодость - есть, что вспомнить!

7. О первых заработках

Мне было 15, когда я окончил 9ый класс. Все ребята дружно стали собираться в строй-отряд - это была хорошая возможность заработать.

Наша компания отправилась на стройку - работа нелегкая, но подспорье было отличное для молодых людей, их родителей.

Однако, я не желал довольствоваться тем же, что и все - мне было недостаточно рубля в день. К тому же видел, как мой отец зарабатывал на шабашках. А потому я (будучи молодым, горячим и напористым) хотел устроиться на предприятие в Липецке. Но только вот не проходил по возрасту - 16 лет должно было быть мне по КЗоТ. Младше попросту не брали.

Обежав весь Липецк, я так нигде и не устроился. И тогда пошел на силикатный завод.
Он находился в 25 километрах от места, где я жил. Взяли меня помощником электрика с зарплатой 60 рублей. И это был уже не 1 рубль в день, а 2-2,5.

Проработав на этом заводе полтора месяца, получил я порядка 90 рублей. Играл в футбол за заводскую команду стариков - матчи проводились между цехами. Жизнь была интересная тогда.

В то время начал я жить уже самостоятельно - вставал в полшестого утра на тренировку в парке, после возвращался домой. Затем принимал душ, переодевался и шел 2 километра на остановку, куда приходил автобус. И ехал на работу. Так началась моя полноценная взрослая жизнь.

В тот день, когда мне исполнился 16 лет, был я на заводе. Во время перерыва приехал отец на жигулях в компании своего товарища.
- Поди, 16 тебе уже, - проговорил мужик, - Могу тебя на работу взять, Михаил. Подсобником будешь: кирпич подавать, раствор. И деньги совсем другие…
Я обрадовался очень, ведь не брали меня до этого. И поехал в деревню Кореновщина работать с братом. Правда, отработал брат недолго там - три дня всего. После он сбежал, так что и духу его даже не осталось. Испугался он труда тяжелого, я же втянулся.

Работали мы с семи часов утра и до одиннадцати часов вечеров - весь световой день. Если сейчас мужики за смену кладут 1,5-2 куба в день, то отец по 6 кубов успевал. Ведь было два подсобника у него - я, падающий кирпич, и мужик постарше,что подавал раствор. Работа была нелегкая - все руками делали, поднимали на второй этаж. Но я втянулся, а брат испугался…

Когда же мы отработали, все получили свои деньги - честно и без обмана. Мужик, что дал нам этот объем, сел напротив меня и обратился к моему отцу:

-Хороший у тебя сын Мишка, - с отеческим теплом смотрел он. Я ничем не уступал взрослым мужчинам - работал с ними на равных, - Но ты, Михаил, так богатым не будешь.
- Почему это? Вон сколько мы получили, - удивился я.

- Слушай, - начал он, чуть подавшись вперед, - Жигули стоят 5 500 рублей. Но ты их не купишь, - взгляд его стал сосредоточен и серьезен, - Дефицит всего. А на черном рынке товар стоит 10 000 рублей. Уже в два раза выше цена. Слушай, что я тебе скажу.
Я заерзал от нетерпения, а мужик продолжил:

- Прежд чем хорошо заработать, нужно стать организатором.

- В смысле? - недоумевал я.
- Я дал вам работу - на всех 10 000 рублей. По 1000 каждому, - глаза его сощурились, пытливо вглядываясь в меня, - А я один получил 10 000. И после 10 000 разделил с председателем колхоза. Понятно? - мужик откинулся назад с довольным видом, - Итак, я получил 20 000, а вы все червонец.

8. Продолжение

Позже мы приехали в Липецк. За три месяца работы я получил 2 400 рублей. Мои одноклассники за этот же срок заработали в колхозе 75 рублей.

Из той суммы матери я отдал 600 рублей, а 1 800 забрал. Перед началом учебного года весь наш класс собрался 27 августа. Толпа гудела разноголосьем - все наперебой друг другу хвалились успехами и заработком. Только я помалкивал - за гранью возможностей были такие деньги почти для всех моих сверстников.
С тех пор я стал работать и обеспечивать себя сам.

На пути из школы встретился мне Кузнецов Саша. Он был на три года старше меня и уже закончил мореходку. Мать его работала кондитером.

- О! Сань, привет, - я махнул рукой в знак приветствия и широко улыбнулся.
- Привет, Миш, - парень коротко кивнул, дружелюбно улыбаясь в ответ.
- Рассказывай! Как ты? Где? - бодро спросил я.

-Да, вот, мореходку окончил. Приехал с Италии, - взъерошив короткостриженные волосы рукой, ответил он, - Слушай, никому джинсы не нужны?

Дефицит на все был - в это всеобъемлющее “все” попадали и джинсы. Цена на них кусалась - самая лучшая пара брюк могла стоить 250 рублей, порой цена и до 270 доходила. Различные материалы и оттенки добавляли еще большей популярности этому и без того ходовому предмету гардероба.
- Итальянские. По 150 отдам, - беззаботно пожав плечами, продолжил Саша.

На рынке такие можно было найти за 180 рублей, если постараться. Однако, само по себе предприятие было весьма рискованным - облавы были обычным делом. Штучный товар не привлекал внимание ОБХСС, но масса чего-либо уже грозила реальным сроком, сурово устрашая клеймом спекулянта.

- Мне в Таллин завтра уезжать, так что-о, - протянул Саша, сунув руки в карманы.

- Я узнаю, - наконец, ответил я, покинув водоворот собственных сомнений.

Так я и сделал, посоветовавшись с матерью. Оказалось, что материал, из которого были пошиты джинсы, прибывшие прямиком из солнечной Италии, вовсе не сыскать на рынке. Сами же джинсы пользовались большим спросом у студентов.

К Саше я пошел только на следующий день вечером - буквально за три часа до поезда.
- Как дела? - спросил я нарочито спокойно.

- Блин! - воскликнул Саша, - Никому не надо. Остаюсь с товаром, а все же деньги лучше, - недовольно буркнул он.

- Ну, смотри, - начал я, - Джинсы я заберу по 130, а сам материал заберу по 35.

- Ты чего? - шарахнувшись назад, вскрикнул Саша, - Одурел?! Это ж себестоимость!
- Как хочешь, - со скучающим видом ответил я.
Развернувшись, я зашагал прочь. Саша, хлопая глазами, удивленно таращился.

Прямо перед самым поездом пришел парень ко мне домой.
- Забирай, - вздохнул он, сунув мне в руки весь товар.

Через две недели я благополучно продал все втридорога - так, из 1800 поднял 3600. Тогда-то я и понял, что такое спекуляция. Начал джинсы продавать, товары из Прибалтики.

К слову, в Прибалтику попал я случайно. Мне хотелось иметь профессию после окончания школы, да только не силен был я в учебе. Много было планов: и строительный техникум, и машинист тепловоза. Однако, с моей характеристикой двери мне открыты были, разве что в тюрьму…

Обивал я разные пороги, но никуда так и не брали. По пути за молоком и хлебом каждый день проходил через кулинарное училище. Решил тогда я поваром пойти. Да и там не всех брали. Место было сытное - все быстро смекнули, живя в бедности. А голодающий повар - дело невиданное. Всяко не с пустым руками домой возвращается.

Стал набиваться я в повара тогда. Характеристика моя не раз еще до обморочного состояния доводила директора кулинарного училища №34 Шевчука Михаила Федоровича. Пока однажды случай не сыграл мне на руку, вынудив мужичка все же взять меня.

9. Кулинарное училище

Все-таки пришлось ему тогда меня взять.

Было лето, и я по обыкновению шел за молоком. Между делом заглянул и в училище - в очередной раз напомнить о себе Михаилу Федоровичу.
У дверей кабинета директора стояла его секретарь Светлана. Она училась и подрабатывала, была старше меня где-то на три года. Ей я тоже уже примелькался так, что мое появление не вызвало никакого удивления.
- Ты чего? - спросил я, глядя на озадаченную девушку.

- Да, вот, - Светлана указала на дверь, - Кто-то из ребят скважину замочную спичками забил.

- Ясно, - ответил я, осматривая фронт работы, - А инструменты где взять можно?
- Так внизу, - удивленно моргая, сказала девушка.

Вернувшись с инструментами, я принялся за дело - оторвал наличники, двустворчатую дверь снял с петель, разъединил половинки и прочистил замочную скважину. Затем пошел в столовую за маслом - правда, кроме растительного никакого другого не нашел. Скважину обработал маслом.

Немало удивилась Светлана моей помощи, когда я закончил незапланированный ремонт дверей. В этот момент пришел Михаил Федорович.
- Ну, опять ты здесь, бандит? - директор добродушно усмехнулся.

- Да, пришел просто проведать Вас, - пожимая плечами, ответил я.
Окинув меня взглядом, Светлана шмыгнула в кабинет вслед за директором.

- Михаил Федорович, можно? - спросила та.
Не раздумывая, я пошел за девушкой. Остановился в дверях - одна половина была закрыта, вторая же лишь слегка прикрывала вход в кабинет.

- Михаил Федорович, - начала Светлана, - Парень не так уж и плох.
- Как? Ты это о чем? - не понял директор.
- Вы представляете?! Кузьмич так не может! - все еще удивленная девушка рассказала о моей небольшой помощи, - Все разобрал, починил, установил на место после.

- Да? - брови Михаила Федоровича в изумлении взметнулись вверх, - Ну, зови его тогда.

- Не нужно, - отозвался я, появившись в дверях, - Вот я уже стою.

Директор широко улыбнулся:
- Слушай, - раскатистый смех сотрясал грудь Михаила Федоровича, - Документы не приноси. Приходи и учись.

Я молча кивнул в знак согласия.
- Но, - продолжил директор сурово - Если будешь плохо учиться - пинка под зад дам, словно тебя тут и не было.

И я начал учиться. Мне было страшно. Не отличался я старанием в школе никогда - тяжело и в училище было. Поэтому я начал просто зубрить все, все предметы и дисциплины.

Труды мои увенчались успехом - закончил я кулинарное училище с отличием. По окончании двухлетнего обучения всем выдавали определенный разряд повара. Самый высокий был четвертый - мне дали пятый. Также ресторан для работы я мог выбрать самостоятельно. Никаких направлений мне не требовалось.

И я выбрал ресторан, что находился на вокзале железнодорожном. Проходимость была большая за счет туристических поездов, маршрут которых включал в себя остановку на этом вокзале. В Липецк по тем временам в день прибывало по 10-15 поездов. Остановка на перроне составляла 5-10 минут. Люди шли в кулинарные точки, словно косяк на нерест.
Всегда все свежее на нашей точке было - и курочка, и котлеты.
Бригадир наш не жадничал - продукты давал поварам в конце рабочего дня. И яйца, и огурцы, и помидоры у нас были. Не мешками нам выдавали, но с пустыми руками никогда не оставались.

Многие были пассажирами турпоездов - молодежь и все, кого поощряли, ездили по городам России. Посещали они и Львов, и Прибалтику, и Крым, Севастополь, Киев. Все эти поездки оплачивали организации.

К одному из таких поездов была прикомандирована наша команда поваров. Трудился я в поездках в режиме - 15 дней работаю, 15 дней отдыхаю. Раз или два в месяц выезжали мы. В основном по весне и лету.

Повар в Липецке получал тогда 60-80 рублей, нам же платили 240. Было здорово для тех времен. Ко всему прочему, еще и продукты оставались - и сгущенка, и мясо, все самое лучшее было. Ведь туристов кормили знатно.

И вот однажды приехали мы в Прибалтику. Первым делом пошли на рынок. Время было свободное - днем, как правило, мы не подавали ничего.

Ждал меня приятный сюрприз на местном рынке - джинсы стоили 110 рублей. Разумеется, такую возможность упускать я не намерен был. Закупился товаром и продал в Липецке по 200 рублей.

С того момента поварское дело отошло на второй план. Хоть я и продолжал работать, но основные силы бросил на фарцовку.
Некоторое время спустя стал заниматься часами, солнцезащитными очками. Кстати, очки шли лучше прочего - в Прибалтике стоили 3 рубля, а у нас 12.
Дефицит был на все. Потому работал я фактически со всеми товарами. В одно время стал возить шарфы бельгийские мохеровые - закупал по 35 чеков, продавал по 105 рублей. Те, кто были за границей, брали чеки. Тащили все - сапоги с Австрии, дубленки из Финляндии. И вот так я “сел” на фарцовку.

10. Продолжение

Когда приходила пора отправляться в командировку на турпоезде, работали мы круглосуточно. Это была самая тяжелая работа - с 5 утра и до 12 ночи ежедневно. Такой график был не только потому, что мы готовили, разумеется. Оборудование, а именно печи - были ужасные, работали на солярке, периодически забивались, разжечь тяжело было. С современным оборудованием не идут в сравнение печи тех лет.
День наш начинался с приготовления завтрака, затем мы занимались уборкой. Далее приступали к приготовлению обеда, после уборка. И снова готовили - уже ужин. Затем занимались наведением чистоты, а после… Нет, мы все еще не шли на заслуженный отдых, хоть и падали с ног. Мы продолжали готовить - только теперь уже на завтрак: продукты, нарезку различную.
Было очень утомительно проводить весь день на ногах, но это окупалось.

И вот однажды в апреле после турпоезда меня встречает мать.
- Мам, ты чего? Что случилось? - мама заметно нервничала, и я начал волноваться.

- Миш, тебе повестка в армию пришла, - мамин голос дрожал.

Как сейчас помню - 80ый отряд, десантные войска отборные, в Прибалтике. Брали туда ребят крепких, не обделенных силой и ростом. Я подходил им по всем критериям - ростом был 180 см, занимался спортом, качался, на турнике подтягивался 50 раз, мог и на одной руке подтянуться (ребята-циркачи меня научили).

Мне нравилось заниматься спортом много и активно, получал от этого удовольствие. В дальнейшем мне это ни раз пригодилось - выручало в ряде ситуаций.

Раньше от армии могли “отмазать” - стоило это очень больших денег. Мы хоть и не бедствовали, но зажиточными нас тоже назвать нельзя было. Уходил в армию я спустя три дня после возвращения из командировки на турпоезде.
- Мам, да ладно, - я сгреб ее в охапку и обнял. В глазах матери стояли слезы, а плотно сжатые губы слегка подрагивали, - Кого отмазывать? Все нормально.

Забрали меня 22 апреля, всех нас пригнали в Прибалтику - и мы начали служить.

Я хотел получить диплом и профессию (хоть что-то) перед армией, поэтому и пошел в кулинарное училище.
Однако, когда пришел за документами ждали меня далеко не самые приятные известия.
- Миша, извини, - виновато хлопали глазами в училище.
- Что такое? - насторожился я, шумно выдохнув.

- Мы забыли провести, что ты у нас числишься.

Напряжение, повисшее в воздухе, можно было пощупать руками.

- Это как же? Я ведь и на чемпионате по лыжам среди училищ участвовал, - первым очнулся я.

Это было троеборье. Я выиграл это соревнование. В него входило - подтягивание, стрельба, прыжки и, наконец, сами лыжи (5 км).
- Миш, мы забыли. Ты уж нас прости, - прогудел Михаил Федорович.

Делать было уже нечего с этим, и я ушел в армию без профессии.

Там я попал в учебку, и тут же в Афган готовить стали. Все началось в 1979, я прибыл в армию в 80. Познакомился и сдружился с ребятами из детдома Новосибирского. Смелые они были, ничего не боялись. Я же уличным был, так что язык общий мы быстро нашли - в обиду не давали себя.

Были мы в разведроте. После нас перевели в медсанбат. Считался он самым лучшим. Готовили нас фельдшерами для раненых на поле боя. Мы должны были хорошо стрелять, уметь вести рукопашный бой - быть физически здоровыми. Тренировались по 5-6 часов в день.
У меня остались хорошие и теплые воспоминания об этом этапе моей жизни. Дедовщины у нас не было. Все были сильными, крепкими и цену себе знали. Дружно жили и деды, и фазаны (те, кто полгода отслужили).
Тут же Афган - и всех нас стали готовить. Мне помог случай. Сестра прислала вырезку из газеты, где писали обо мне. Речь шла о том, как (якобы) из бандита и хулигана сделали совершенно другого человека - результат воспитания кулинарного училища.

11. Повар в армии

Училище хвалилось своими успехами и достижениями в перевоспитании меня, как личности и ученика - обучение окончил с отличием. Но ведь я там не числился, а потому в любой момент мог и вовсе оказаться за забором. Так что отдуваться мне приходилось по полной программе: и плясал, и танцевал, и участвовал абсолютно во всех мероприятиях.
Рядом с училищем соседствовала 5 школа, в которой я и учился. Каково же было удивление приглашенного преподавательского состава моей же школы, когда с доски почета на всех присутствующих невозмутимо взирал ни кто-нибудь, а я.
На самом деле Михаилу Федоровичу я благодарен - его условия меня здорово подстегивали, и для лени и какого-то нежелания учиться просто не оставалось возможности.

Именно эту статью, посвященную выбору места для поступления и мне, как яркому примеру успеха воспитания одного из таких заведений, и прислала сестра. Занял текст почти всю страницу газетную.

В это же время до меня дошли известия о комбате - он должен был прилететь со дня на день (командир дивизиона Оганесян). Его повар уже уволился на тот момент - дембель. Замену можно было подобрать, но это были ребята только отучившиеся на скорых курсах - баланду варить в больших объемах могли, да мясо на противень нарезать. Собственно, это каждый мужик мог сделать - самая простая стряпня.

- Ну и чего делать-то? - вопрос повис в воздухе, озадачив всех.

- Слушайте, я повар по образованию - два года отучился в училище, с отличием закончил, - вмешался я в это совещание.
- Да, хорош, - отмахнулись мужики.

Тогда я ловко выхватил из кармана статью, присланную сестрой, и протянул стоящим.
- Так, давай срочно туда, - скомандовал прапорщик, глаза которого округлялись все больше и больше по мере прочтения страницы, - На дачу к Оганесяну.

Мы прибыли на дачу, и я сразу принялся за дело.
- Что он любит? - мой голос звучал деловито.
- Да, квас, окрошку очень, - призадумался прапорщик, почесывая затылок, - огурцы бочковые… О, и жаркое!

Мелочится я не стал - сделал квас игристый, приготовил ароматное жаркое, горшочки со сметанкой и лучком душистым, отменной окрошки наготовил.
- А на какое количество человек? - я решил уточнить.

- Да на шесть, - ответил прапорщик.

Не убедил его ответ меня - командование и так мало людей… Решил я трапезу на 15 человек подать.

- Там шесть только! - воскликнул прапорщик, увидев масштабы моей деятельности.

- Нет, пусть с запасом будет, - настаивал я, - Один придет, другой. И потом, комбат один есть что ли будет? Он всех вас за стол пригласит.

Так я и сделал.

- Ну, ничего себе! - изумился Оганесян, - Саня! А, Саня! Ты чего же это, окрошку научился готовить? - посмеивался комбат. Его туго набитый сытным обедом живот подрагивал в такт со смехом.

- Да, нет. Саша уволился, - отозвался прапорщик.

- Как уволился? - не понял комбат, - Что же попрощаться даже не дали?
Повар Саша проработал целый год с ним.

- Вот, курсант у нас тут, - продолжил прапорщик, - с медсанбата.

- Ну ты даешь! - улыбался Оганесян, - Где же ты так?

- Отучился два года в кулинарном училище. Окончил с отличием, - объяснил я.

В тот день к комбату пришло 12 человек - приготовленного хватило всем с лихвой. Еще и три порции осталось.
- Какой ты предусмотрительный! - удивился прапорщик.
- А как иначе? Люди придут вопросы решать, а комбат в это время есть один будет?

Так я там и остался, начал работать, постепенно освоился. Все остальные ребята отправились в Афган.

Подготовку дальнейшую никто не отменял - с парашютом прыгать тоже нужно уметь было. Не все шли, многие боялись. Я же прибыл в учебку.

- Буду участвовать, - спокойно сказал я.
- Как ты будешь?! - немало удивились в учебке.

- Да, вот так, - ответил я, - буду.

На полигон мы отправлялись в три часа. Я грузил котлы с гречкой, рисом и тушенкой. Затем кормил всех. А после вместе с ними шел в самолет.

Меня признали там все. Повара обычно боятся прыгать - их и не сыщешь там. На самом деле все боялись - просто перебарываешь страх и идешь. Особенно с ИЛ-76. Там прыгаешь в боковой выход. Процессия вся проходила в порядке очереди, которая зависела от веса - сперва тяжелые, потом средние, а напоследок самые легкие.

Был прапорщик один среди парашютистов - ростом 160 см. Брал он с собой гантели по 8 килограмм в каждый карман - привязывал и прыгал. Изрядно утомляло всех ждать приземления без конца парящей и нарезающей круги над полями пушинки.

12. Продолжение

Служба моя в армии сложилась. Ребята были хорошие - с поварами сдружился. Они ингуши были. Нарушений за мной не было. Работал честно и на совесть. Параллельно с поварской деятельностью занимался спортом.
Приблизительно с полгода из кухни я не выходил. Так было положено, такие правила. До года нужно было отработать в плотном и довольном жестком графике. А после уже можно было выдохнуть - появилась возможность отдыхать, нагрузка снизилась, по сути дела, уже больше присматривал за всем на кухне.

Я попал в офицерскую столовую. Пришел как-то тот самый прапорщик не самого высокого роста.

- Поесть дайте, - скомандовал он.

Только никто из поваров и не шелохнулся. Все дружно устремили взгляды на меня.

- Обслужи его, - вкрадчиво сказал один из поваров.
Я пожал плечами и принялся за дело. Порции для прапорщика я подал такие же, как и всем офицерам. Посмотрев на тарелки, тот молча опрокинул все содержимое подноса прямо на меня. Я стоял, совершенно не понимая - что и почему случилось, пока остатки обеда медленно сползали по мне, шлепаясь на пол после. Остальные повара тихонько посмеивались в стороне, наблюдая развернувшуюся картину.

- Ты чего же это, а?! - завопил прапорщик, лицо которого приобрело пурпурный оттенок, - За поросенка меня держишь?!

Я был в состоянии полного недоумения - ведь так подают всем офицерам. Оказалось, что прапорщику требовалась четко выверенная норма. Но выяснилось это не сразу. Ведь на следующий раз я подал меньше положенного. И снова по мне медленно и трагично сползал обед.
За то время пока приспособился я к прапорщику и его предпочтениям, мои товарищи по кухне еще не раз надрывали свои животы со смеху.

Был у нас еще один прапорщик - отвечал он за столовую, за уборку на ее территории. Проще говоря - начальник столовой. В наряд давали ему курсантов. Те шуршали по кухни, выдраивая ее до сияющего блеска. Спать им было некогда, увы - уходили они в ночное дежурство. Однако, на счастье курсантов столовая была довольно маленькой - вмещала она не больше 80 человек.

Я давал различные задачи присланным помощникам - начистить картофель, перемыть посуду и так далее. К слову, ребята управлялись с делами быстро. После оставались на кухне - хоть работа и была окончена, время самого дежурства еще не вышло. А наш начальник любил внезапные визиты.

- Чего сидите? - загудел прапорщик. В это время надраенная столовая сияла.
- Все сделали, - робко отвечали курсанты.

- Как все сделали? - раздувая щеки, продолжал гудеть начальник, - А ну! Несите 50ти литровую кастрюлю воды!

Спотыкаясь на трясущихся от страха ногах, курсанты приволокли полную доверху тару. В то же мгновение вода с плеском разлилась по полу - прапорщик опрокинул кастрюлю под ноги курсантов.

- Собирайте, - процедил тот.

Делать было нечего. В армии приказы даются для выполнения, а не обсуждения. Но со временем приспособились и здесь.

- Ну, как учеба? Идет? - посмеивались дембеля, наблюдая за нашими периодическими страданиями.

- Да, идет, - с улыбкой ответил я.

Интересное время было. Были трудности, но все же я вспоминаю с улыбкой и легкой ностальгией прошедшее. И на душе светло и радостно всякий раз.

Нас много чего в жизни учит. Пожалуй, армия тоже своего рода школа жизни. И довольно серьезная - воспитывает, дает опыт, тренирует, взращивает.

Я точно знаю и с уверенностью могу сказать - нужно везде и всегда оставаться человеком. Однажды мне сказали:

- Чужое не бери, своё не отдавай.
Учителя у меня были хорошие. Многое я вынес из общения, пронес через всю жизнь.

В общую столовую ходил батальон. Ребята эти занимались тем, что набивали свои кулаки. И когда приходили в столовую - буквально кромсали посуду. По большей части кружки.

Стандартная армейская кружка с ободком сминалась, словно лист бумаги, в крепких руках этих ребят. Любого можно научить этому по специальной системе.
И нас обучали. Обучали для того, чтобы в рукопашном бою применять это - схватить за горло противника и сжать, к примеру.

Я крепко усвоил, самая значимая часть человеческой руки - от кисти до локтя. Вся сила заключается в сухожилиях. Все, что выше (бицепсы, трицепсы и так далее ) - чепуха. Система эта называется - изометрия.

Я тренировался различными способами. Самые излюбленные были - турник, подтягивания, упражнения с цепями. Вся работа шла с собственным весом.

Много знаний я почерпнул из системы Засса. Александр Засс был весьма известным тренером. Человек обладал недюжинной силой - рвал цепи на груди, таскал коней.
Любопытная ситуация приключилась с ним однажды.

13. Армия, гипноз, Александр Засс

С самого младенчества Александр Засс был хилым и слабым ребенком, чье здоровье не сулило никаких успехов ни в спорте, ни в чем-либо связанным с физической активностью.

Так он и рос в своей деревне - неприметный, худой мальчик. Да и высоким назвать его никак нельзя было. Пока однажды не повстречал юный Александр старца.

- Как родится жеребенок, - голос седовласого старика звучал твердо, - Бери и клади его себе на плечи. Да ходи так каждый день с ним вокруг огорода.

Земли тогда в огородах было по 50-100 соток. Так Александр и сделал. Занимался с жеребенком, носил его на себе по велению старца. Не знал мальчишка, что жеребята прибавляют по 100-200 грамм ежедневно, затем вес их растет еще быстрее - по 500 гр.

Александр креп день ото дня, и жеребенок рос тем временем. Позже к этому прибавились упражнения по изометрии. Хоть ростом и не стал Засс выше, но хилым его уже никто назвать не мог.

Александр стал участником гражданской войны. Сражался он на стороне Белой армии. На поле боя всегда был с верным другом детства - жеребенком, ставшим сильным и крепким скакуном.

Однажды во время боя коня Александра ранили - злосчастная пуля нашла цель.

Тренировки призваны укреплять и закалять не только тело, но и дух. Нет в бою тех, кто смерти не страшится, но дух решает все - бросить и спасаться или не отступать.

Как и прежде, взвалил Александр коня на плечи и понес на себе. Перекрестный огонь был остановлен. Ни одна из сторон не нарушила негласного (хоть и краткого) перемирия покуда не унес Александр с поля сражения боевого товарища.

Я читал эту историю очень давно, но она не стала менее трогательной. Слезы и сейчас подступают.

Так я постепенно погрузился в мир спорта. У меня даже был свой кумир - Спартак. Герой старой киноленты отличался прекрасным телосложением, развитой накаченной мускулатурой в отличии от его откровенно дохлых предшественников. Пришлась мне по вкусу и японская кинокартина “Гений дзюдо”.

После в армии я увлекся карате, растяжкой. В это же время я дружил с одним человеком - Виктор Колесников. Сам он был циркач - акробат. Многими умениями и талантами обладал Виктор, в частности, гипнозом. Я был скептиком в этом вопросе и не воспринимал всерьез подобное никогда.

Пока однажды после отбоя около 11 часов вечера мы не собрались нашей компанией. В качестве испытуемого выступал наш почтальон - паренек из Риги, далекий от спорта настолько насколько это вообще возможно для человека.

Все происходило в вестибюле - там располагались двухъярусные кровати. Виктор усыпил парнишку и приступил к демонстрации своих способностей.

Первым делом он велел тощему почтальону подтянутся на одной руке. Ко всеобщему удивлению паренек без колебаний и видимых усилий выполнил десять подтягиваний.

- Так, а теперь ты лыжник, - ровным голосом скомандовал Виктор.

Почтальон вхолостую помчался на лыжах незамедлительно.

- Пей воду, - приказал Виктор, протянув парню стакан. Парнишка послушно выполнил, - Ты чего пьешь это? Это же водка!

Испытуемый тут же начал отплевываться. Виктор тем временем продолжал:

- Так, теперь ты каратист и будешь драться с Мухаммедом Али!

Почтальон наш выдал такое, отчего мы все повскакивали. Все ведь знали, что он буквально нулевой. Но не тут-то было - в ход пошли и руки, и ноги, выполняя виртуозные трюки.

Итоговым номером местного гипнотизера стал следующий фокус. Виктор уложил парнишку на два табурета, вытянув его подобно струне. Стопы почтальона покоились на одном табурете, голова на другом. Затем циркач весом в 110 килограмм сел на несчастного. Но только с парнем ничего не происходило - он не прогнулся даже!

Признаться честно, именно это поразило меня больше остального. Я был глубоко шокирован и изумлен.

- Ради всего святого, - увещевал Виктор, - не вздумайте смеяться. Если вы его разбудите - парень получит травму.

Так я воочию увидел силу гипноза. Вместе с этим зародилась у меня одна идея. Все мы были невероятно увлечены карате, да только вот растяжку никто не жаловал. Все ленились, игнорируя этот важный этап. Но под гипнозом тянулся абсолютно каждый! Шансов отвертеться не оставалось.

Мы стали собирать по рублю и проводить тренировки. Но чудеса свершались исключительно под гипнозом, а после пробуждения ловкости и гибкости - как и не бывало.

Задорное было время, хорошие люди. Сейчас Виктор совсем в другое направление ушел - военное дело, подготовка, имеет несколько своих школ. Мы по-прежнему общаемся.

14. Заработки в армии

Шуму наводили много эти буйные ребята. Залетая в столовую, кромсали все: выбивали бачки чугунные, гнули ложки тремя пальцами и прочее безобразие творили. Силы было все равно, что у зверей.

В какой-то момент (он наступил довольно скоро) стало понятно, что нужно что-то делать.

- Отдайте эту столовую им на баланс, - наконец, приказал командир дивизиона.

Но там не было общепитовского работника.

- Нам начальник нужен…

- Я вам Мишу отдам, - тут же отозвался командир.

И меня поставили в капитанскую должность в то время, как я ефрейтор был.

После я стал зарабатывать на продуктах. Наглостью не отличался никогда, как и не страдал от жадности - поэтому прибавлял я всего по три грамма. Что это, когда ты кормишь 2000 человек по три раза в день? Итого за сутки через тебя проходит 6000 человек…

Не доложить крохотную часть продукта, но при этом сделать пересортицу - мясо на морковь, к примеру. Положено 100 грамм - даешь 90.
То, что удалось собрать, я оставлял для поддержки тех, кто приходил на кухню по зову пустого желудка после отбоя - дембеля, мои одногодки и другие ребята. Раньше в армии так было положено - помогать.

В свое время я работал в мясном цехе - мастером обработки. Это было еще до армии. Мясо привозили тушами. По правилам обработки на кости должно оставаться 3 %. Я наловчился так работать, что эти проценты оставались мне.

На каждой проверке (без исключения) всегда сходился приход и расход - кости же после меня сияли.

Этот опыт мне помог и в армии. Смешно, на первый взгляд - но в день свои 5 килограмм мяса я всегда имел.

Продавал всего по 2 два рубля за килограмм - я готовился к дембелю. Покупателями зачастую были жены офицеров. Все в дефиците было, поэтому торговал и перцем и прочими продуктами. Так я копил-копил и, наконец, собрал 3000 рублей. Но это только половина дела…

Возникал вопрос - как дальше? Как мне их переправить? Там же особисты… А ведь хотелось и подарки купить, да и просто потратить то, что сам же и заработал.

Дело шло к дембелю. Деньги эти я отложил и спрятал. Сам же поехал за 110 километров в Вильнюс, взяв увольнение.

- Мам, пришли мне, пожалуйста, 3000 рублей, - позвонив матери, попросил я.

- Одурел?! Где мне такие деньги взять? - вскрикнула та.

- Мам, пришли, - настаивал я, - потом обратно тебе все отошлю.

Через две недели деньги я получил. Сразу после этого меня вызвали особисты.

- И зачем тебе, - невзрачного вида тощий сотрудник угрожающе ткнул пальцем в мою сторону, - денег столько?

Он буквально выплюнул последнее слово мне в лицо.

- Одеться, обуться, - пожав широкими плечами, ответил я, - Подарки родственникам купить.

Особист, раздувая ноздри, пыхтел и вглядывался в каждый мой глаз поочередно, пока я со скучающим видом разглядывал его товарищей.

Все они были на две, а то и три головы ниже меня. Я возвышался над ними, словно гора. Хоть особисты и старались не подавать виду, но их нервные переминания с ноги на ногу говорили сами за себя.

- А кем у тебя отец работает? - так ничего и не разглядев ни в одном из моих глаз, продолжил сотрудник особого отдела.

- Главный инженер Липецкого комбината, - лукавая ухмылка сама очутилась на моем лице.

И они отстали от меня. Я забрал деньги и отправился за покупками. Себе купил пальто финское с подстежкой, джинсовый костюм, матери взял отрез, платочки. Про сестер тоже не забыл - подарки всем набрал.

На следующие выходные поехал на почту и перевел матери эти 3000 рублей. Можно сказать, что я их обналичил на лад тех времен - просто и понятно.

С армии я уходил не с пустыми руками - работал всегда. И до этого на книжке 6000 лежало, а за два года, что провел на службе, порядка 300 рублей еще “накапало”. Уже не помню, какой процент тогда платили. Точно знаю другое - копейка рубль бережет.

Пятого мая я вернулся с армии и пошел устраиваться на работу в 32ом кафе. Праздники были 8 и 9 мая, а до этого дни рабочие.

Пришел в отдел кадров . Послужной список у меня был отличный - повар пятого разряда, хорошая служба, прекрасная характеристика.

До чего же я удивился, обнаружив, что начальником оказалась Руслана Ивановна. Она вела эстетику в кулинарном училище и была единственным преподавателем из всех, кто поставил мне “4” . Все остальное я вывел на “отлично”. Очевидно, где-то не дотягивал в данном направлении. Но все было честно и законно.

- Миша! - лицо женщины засияло, когда та широко улыбнулась.
- Здравствуйте! - я был рад видеть своего старого преподавателя.

- Ну как ты? - по-свойски спросила Руслана Ивановна.
- Хорошо. Поваром пришел устраиваться…

- Нет! - резко оборвала та, - есть для тебя должность получше.

15. Бармен

- Поваром ты не пойдешь, - продолжила Руслана Ивановна, - а пойдешь буфетчиком третьего разряда.

- Как?! - запыхтел я.

- Миша, я знаю! - ответила женщина с видом человека, что не терпит возражений.

Буфетчик (на тот момент) была модная профессия, только называлась - бармен. В Липецке в 83 году открылся после ремонта ресторан, и там же на втором этаже бар сделали. Весьма солидное заведение, в самой центральной точке. Туда-то я и устроился.

Для понимания: на Новолипецком комбинате сталевары получали зарплату 200 рублей в месяц. Работа была у них очень тяжелая - облаченные в робу, люди разливали сталь.

Помню, на работу меня взяла Александра Никаноровна. На эту вакансию народу была тьма - я же прошел отбор своим трудолюбием, своими силами. Никогда не сидел без дела.

Всякий раз когда приходил директор, я был занят - мыл полы, пылесосил, пыль протирал. Ребята, что пришли по блату, думали - будут их просто так там держать. Любой руководитель ищет работящего сотрудника, который не боится труда и не будет от него отлынивать.

Жил барин, и работали на него два работника — Иван и Борис. С утра до вечера Иван пахал поле, за что барин платил ему рубль в день. Борис же трудился при усадьбе - то барину пятки почешет, то водицы принесёт, то муху отгонит.

Иван говорит барину: «Я целый день в поле пашу, спины не разгибая, потом умываюсь, живот надрываю, и ты мне платишь всего один рубль. А Борис в доме прохлаждается, а ты ему платишь во много раз больше. Разве это честно? Разве это справедливо?»

Барин отвечает: «Да, Иван, ты день-деньской в поле пашешь, спины не разгибая, потом умываешься, живот свой надрываешь. Но ты всего одну работу весь день делаешь. И за эту одну свою работу ты получаешь один рубль. Пока ты делаешь целый день всего лишь одну работу, Борис успевает выполнить много всяких работ. И за много работ он получает много рублей. Что же ты хочешь? Кто больше работ сделал — тот и больше получил рублей».

Трудолюбие и старательность всегда ценятся. И сказка-притча Александра Митрофановича Измайлова, как и сама жизнь, тому пример яркий.

Александра Никаноровна родилась в очень большой семье, приехала из деревни. Силами своим она, начав работать посудомойщицей, доросла до должности директора трест ресторанов и кафе Липецкой области.

Для меня (я ведь тоже из большой семьи) это был почетный пример и ориентир.

Видя мое усердие, любовь к труду, Александра Никаноровна приняла и поддержала меня.

Живет она также в Липецке. И сейчас ей уже порядка 85 лет. С огромным уважением, благодарностью и теплом вспоминаю я эту сильную и яркую женщину.

Перерыв у нас был с 17:00 до 19:00. За это время нужно было выполнить ряд рабочих обязательств - уборка, подготовка к раздаче и многое другое. А к 19 часам уже приходили посетители.

Все это я успевал переделать за 1 час 20 минут. К тому же был у меня напарник, который всегда подстраховать мог. Оставалось еще 40 минут - это время я посвящал тренировке. Поставил себе грушу в подсобке, да штангу в придачу привез. Позже и напарник стал со мной заниматься. Директор не только не был против, но и одобрял мое увлечение. Люблю и уважаю спорт и по сей день.

Итак, работая барменом, я и мой напарник Артур получали за смену 500 рублей. Делил с нами эту сумму также и администратор. По итогу все были довольны, никто не чувствовал себя обделенным.

Лавина посетителей бара не оставляла шансов заскучать на работе. Пересортица и здесь имела место быть - там чуть больше, там поменьше. Но никогда не в ущерб заведению.

Несколько позже и на этой должности пригодилась предпринимательская жилка, которую я от деда унаследовал.

Поступал коньяк армянский в бар - стоил он 10 рублей. Затем он уходил на базу - оптовку. Далее на оптовке ставили печати, и отправляли нам с наценкой по 13. 50. Получали мы оптом, а продавали в розницу на розлив. Раньше наценка строго контролировалась государством - в ресторанах она былы 40%. И эта наценка оставалась заведению, принося таким образом прибыль.

Чуть позже я сам купил печать у подпольщиков. И тогда в магазине закупал коньяк по червонцу, затем ставил печать и продавал по-черному.

Но план не получался за месяц. Продавал я 20 бутылок коньяка, чтобы 70 рублей заработать. А напитка из бара - всего-то 2 бутылки. План же был 2000 рублей в месяц. И что делать?...

Отправлялся я на базу к концу месяца (как правило, 28 числа), договаривался и брал “Приму”. Держу пари, каждый помнит те самые сигареты. Стоили они тогда по 15 копеек.

Отоваривался по-крупному - целую фуру забирал. И все это богатство я подвозил к заводу управления. И не в какой-то день, а ровно с авансом - 25 числа к 5 вечера. Сотрудники шли с работы и сразу же ко мне, словно рыбка в сети. Вся фура уходила за раз. А я получал свои 3000 рублей.

И сколько мне не хватало для плана в текущем месяце - закрывал. На следующий же месяц вносил не товар, а деньги. Вуаля - план выполнен. Девчатам-сотрудницам давал 100 рублей за их труд - лимит был свой на “Приму”, и тут девчата помогали. К приезду на базу меня уже ждали, давали товар в нужном количестве.

Интересно было в торговли. Собственно, тогда же и жилка во мне такая проснулась. Дедушкино наследие - и работяга, и торгаш, что надо.

Как-то однажды в баре ко мне подошел один из завсегдатаев (меня мужчина уже знал), был он в компании молодой девушки. На тот момент я уже с женой познакомился.

- Миша, если будешь заниматься стройкой… - начал было мужчина.

- Какая стройка?! Я здесь! - замотал головой в недоумении я, обведя бар рукой.

- Когда ты будешь заниматься стройкой, а ты будешь заниматься стройкой, - спокойно и уверенно продолжил мужик, - Никогда не строй многоэтажки меньше 10 000 квадратных метров жилья.

Лишь годы спустя, когда я все же занялся строительством и получил звание почетного строителя города Липецка, понял отчего так. Чтобы не пришлось выгадывать, нужно сразу учитывать целый ряд важных аспектов. Мой опыт, знания, практическое видение и понимание в стройке - все это результат трудов моих. Везде и всегда я работал усердно и на качество - и строительство не стало исключением.

16. Конкуренция среди баров, горячий шоколад

Так я и работал в баре. Постепенно количество подобных заведений стало расти, а вместе с ними и конкуренция. Клиентов приходилось отбивать и удерживать. В субботу и воскресенье совсем было не густо с посетителями - появлялись они не раньше семи часов вечера.

Однако, выполнения плана никто не отменял. И мы стали думать - как поправить дело? Собственно, я нашел решение.

Сделал так: купил видеомагнитофон Sharp, кассеты к нему в придачу, да телевизор Panasonic. Все это в страшном дефиците было, и по не менее страшным ценам - стоила такая техника, как машина. “Жигули” тогда обходились в 8 000- 9 000 рублей.

И придумав день сладкоежки, поставил я в баре купленное оборудование. В 10 утра начинал крутить мультфильмы - “Ну, погоди!”, “Том и Джерри”. По телевидению редко очень можно было увидеть подобное. Тут же подавал молочный коктейль, мороженое, пирожные.

Родители приводили подпрыгивающюю в предвкушении ребятню, и мы накрывали юным посетителям стол. Сеанс длился полтора часа - мы брали 1 рубль 25 копеек с человека. Люди шли охотно - за раз умещалось 11 человек за столом. Это уже 100 рублей. И так до семи вечера мы крутили мультфильмы по субботам и воскресеньям.

Начальство было довольно - и план был выполнен, и мы сами зарабатывали. Снова пересортица приходила на помощь - тертый шоколад к мороженому, варенье. Моя задумка с прокатом и сладким столом пришлась по вкусу всем.

В буднии дни выручала нас еще одна не менее удачная идея - мы выходили на улицу и продавали выпечку собственного производства. Спешащим по зову грандиозных мечтаний студентам полюбились наши румяные пирожки, сладкие булочки, молочные коржи и многое другое.

Так трудились днем, ну а вечером наставало время завсегдатаев бара. Дни шли своим чередом - размеренно и спокойно. Работа приносила радость и удовольствие.

После наступил 1985 год, и принес с собой указ Горбачева - пьянству бой. Виноградники беспощадно уничтожались в идейном порыве, алкогольные бары повсеместно стали закрывать. В это время мне довелось познакомиться с одним весьма интересным человеком - мужчина (бывший в бегах) из Житомира.

- Хочешь, я тебя научу на безалкогольном зарабатывать больше, чем на алкоголе? - лукаво прищурив один глаз, проговорил еврей (кажется, у него были греческие корни).

- Да хорош! Такого не может быть, - засмеялся я, махнув рукой.

- Давай месяц с тобой отработаем, - продолжал мужик, - и я заберу всю шабашку, или ты заплатишь мне 2000 рублей.

- Ладно. Давай, - согласился я, прикинув все риски, - месяц отработаем, и заберешь.

- Хорошо. Я тогда пополам с тобой заберу.

На том мы и условились.

- Только я тебе сделаю калькуляцию, - добавил мужик.

Сейчас значительно проще в этом плане - составил калькуляцию и продавай, что пожелаешь. Но раньше по четвергам собирался кулинарный совет - приходили технологи и пробовали все. Если хорошо - пропускали.

Предприимчивый еврей с греческими корнями составил меню и, сунув мне, сказал:

- Пропихни его.

В меню обязательно должны были присутствовать горячий шоколад, безалкогольные напитки.

- Видишь, - сказал мужик, открыв кран - еще и вода бесплатная. Посолить, поперчить да прокипятить, чтобы желудок не пострадал. А уж вода-то везде найдется.

Я благополучно пробил меню с горячим шоколадом. На самом же деле мужик сделал горячий шоколад из какао - ведь самое главное в этом напитке углеводы, белки и жиры. Шли туда следующие ингредиенты - сливочное масло, сливки и какао. Вот и все, собственно. Также он сделал напиток оригинальный - то есть горячий шоколад согласно рецептуре. И все это мы отдали в лабораторию.

Только представьте мое удивление, когда лаборатория вынесла свой вердикт, сказав, что настоящий шоколад там, где самодельный напиток. А на оригинальный же рецепт безапелляционно заявила - не шоколад.
Итак, нам 30-50 грамм напитка обходился в 20 копеек. В то время как продавали его по 1 рублю. Люди брали с удовольствием - вкусно, модно.

17. Продолжение

Однако, так продолжалось недолго. Отсутствие алкоголя сделало бар, основная ценность которого, именно в спиртных напитках - буквально никаким.

И я отправился в Воронеж поступать в Плехановский институт. Ведь мне хотелось занимать должность руководителя, но для этого нужно было либо быть коммунистом, либо иметь высшее образование.

Коммунистом я совершенно точно быть не мог - ибо не был ни октябренком, ни пионером. Мать верующая, а потому для меня все, что связано с коммунизмом - грех по определению. Оставался только один вариант - поступление.

Гуляя по Воронежу вечером, я задался вопросом - а чем мне сейчас заняться? Решил найти спортивный зал. Нашел - назывался “Спартак”. Бодро шагая через парк, я увидел большое столпотворение. Любопытство взяло верх надо мной. Подойдя ближе, я увидел, что это было кафе “Десерт”.

Честно отстояв очередь, набрал себе различные сорта мороженого, которое там делали - их было порядка сорока наименований. Расположившись в уютном уголочке, я устроил себе настоящую дегустацию. В одном стакане у меня была вода, в другом сорта, приглянувшегося лакомства.

Откровенно говоря, мне понравилось абсолютно все. И у меня тут же зародилась идея.

- Мне нужен ваш директор, - решительно заявил я, подойдя к одному из сотрудников кафе.

- Директора сейчас нет. Он в отпуске. Но есть зам директора. Николай Федорович, - кивнув в сторону коренастого мужчины, ответили мне.

- Что Вы хотели? - спросил зам директора, когда подошел ко мне.

- Я по обмену опытом, - свою маленькую ложь я сочинил на ходу, - из Липецка. Мы хотим сделать такой бар в трест ресторанов и кафе в Липецке.

- Вопросов нет, - подбоченившись, тут же отозвался Николай Федорович, - привози санитарную книжку, направление из трест ресторанов и кафе и спецодежду белую.

И я уехал домой. По приезду первым делом зашел к секретарю Александры Никаноровны, прихватив с собой шоколадку. Мне выдали направление, подделали подпись руководителя, вручили спецодежду, и на следующий день в половине седьмого я уже стоял у кафе “Десерт”.

Переодевшись, я отправился прямиком на кухню.

Прошло два дня, а мне так никто и слова не сказал - где и чего, да как здесь деньги делают. Выручка у этих ребят была просто поразительная - 2000 рублей в день. Мы же в баре такое только за месяц могли заработать.

И тогда я решил сменить стратегию - стал полы мыть, кастрюли увесистые поднимать местным бабкам, сковороды начищать.

- Михаил, здесь денег нет, - словно между делом, обронила одна из старушек через пару дней моих усердных трудов.

- А где же деньги-то? - копируя интонацию, спросил я.

- Деньги все в подвале, - не отрываясь от своих дел, задумчиво протянула бабуля.

Я спустился в подвал, и обнаружил, что там заготовки делают. Они покупали клубнику напрямую в июне, затем привозили и закрывали в банки ее с сахаром. Но приход давали в декабре так, словно закупали турецкую клубнику непосредственно в декабре. И благополучно прокручивали ее в пять раз дороже. Условно, с 10 000 заведение делало 1 000 000.

Так они работали со всем - с орехами, фруктами. Это было осуществимо, ведь о компьютерах тогда еще не слышали. Зарабатывали на банальном удорожение - закупка обходилась в смешные суммы.

Вернувшись домой, я стал думать - как мне провернуть нечто подобное. Был у нас в Липецке банкетный зал “Восход” - там я свадьбу играл с женой бывшей.

- Иван Филиппович, сколько у Вас здесь народу? - спросил я.

У него работало 56 человек, и в день ресторан имел 500 рублей.

- Я буду работать у Вас. Выделите мне уголочек под бар, - продолжил я, - в день буду давать 1000 рублей.

- Не может такого быть! - брови Ивана Филипповича в изумлении взметнулись так высоко, что грозили запутаться в волосах.

Все же место мне выделили. Я купил комбайн для нарезки (вещица была дефицитная и дорогая) в качестве презента и в знак признательности.

Также была мне нужна кулинария - за этим я поехал в Воронеж, где все и закупил, чтобы время и силы сэкономить. Технологи на совете провели дегустацию и дали добро.

Иван Филиппович закрепил за мной банкетный зал, который мы перестроили - сделали отдельный вход, поставили барную стойку. Помещение было приблизительно на 40 человек.

Работа шла отлично - стабильно выстраивалась длинная очередь за моими лакомствами. В день я обслуживал 1000 человек.

В шесть утра ехал на закупку товара на рынок, затем отправлялся на работу, где приступал к приготовлению десертов. В качестве подручных взял себе двух учеников с кулинарного училища - они с нарезкой помогали. Платил я им по 3-5 рублей в день. Хорошие деньги для тех времен были.

18. Воспоминание о баре (Александра Никаноровна)

Я продолжал трудиться в баре при ресторане под руководством Александры Никаноровны. Помимо моих основных обязанностей в ответе был и за уют, приятную располагающую обстановку и атмосферу.

Я договорился о покупке светильников. Их установили на стены для создания более мягкого освещения взамен яркому центральному. Получился ровно тот эффект, на который я рассчитывал - уютный полумрак без намека на вульгарность и безвкусицу.

Посетители с удовольствием приходили в бар, облюбовав данное заведение. В основном это были девчата. Годы мои на тот момент были молодые, а потому об истинных намерениях тех очаровательных девушек я не догадывался.

Одним вечером пришли две щебечущие пташки - они расположились за столиком на двоих у стены. Через какое-то время в бар вошли еще двое. Это были два буквально удалых молодца - высокие, статные, красивые, коса и сажень в плечах. Разве что один был несколько плотнее другого. Звали их Сергей и Анатолий. С ними я сдружился, но случилось это позже.

Эти шумные ребята ходили по залу, шутили и смеялись. Одеты были они богато - дубленки, шапки пыжиковые крашеные, шарфы мохеровые. Чем эти двое занимались и на жизнь (явно не бедствующую) зарабатывали я не знал. Но впечатление создавали они соответствующее - одним словом, крутые.

Приблизительно в это же время пришла Александра Никаноровна.

- Это что? - изогнув одну бровь дугой, спросила она, - Почему у тебя здесь в верхней одежде?

Не нашелся я, что ответить. Только глазами виновато хлопал - молод был да зелен.

- Так, - продолжила руководительница, - Давай-ка, чтобы разделись. И чтобы не было такого больше.

Получив распоряжение директора, я отправился выполнять - все, как в армии, из которой только вернулся.

- Ребят, снимите верхнюю одежду, пожалуйста, и оставьте ее в гардеробе, - обращение мое звучало корректно и без угрозы.

- Сейчас, - дружно отозвались удалые молодцы, - Сейчас. Не переживай.

Дышать в затылок никому я не стал. Привык в армии жить по дисциплине - сказал, значит сделал. Дел в баре у стойки было у меня много - заработался, замотался да и забыл об этих двоих.

Тут, как на грех, снова Александра Никаноровна поднялась наверх.

- Миш, в чем дело? - строго спросила та, - Почему у тебя одетые?!

Собственно, если разобраться - я не был в ответе за гардероб. Как их пропустил сотрудник ресторана на входе в зал? Напрашивается только один ответ - ребята были из блатных (уж простите ). И, очевидно, сунули деньги. Дефицит решал тогда все - народ толпой ломился в бар. А три рубля, что сунули в руку, оборачивали ситуацию в пользу желающего посетить модное заведение.

Но делать было нечего, и я вновь подошел к разодетым молодцам.

- Ребят, разденьтесь, пожалуйста, - во второй раз прозвучало мое обращение.

- Сейчас разденемся, - закивали те.

И снова я не ожидал подвоха. Сказали - разденуться. А ситуация уже стала анекдот напоминать…

Вновь директор, замечание с угрозой.

- Ребят, ну что вы так подводите меня? Я ведь на работе. Давайте мирно и по-хорошему, - мне это начало порядком надоедать.

Я весил тогда 85 кг, но это не остановило моего оппонента под два метра ростом. Тот, который Серега, повернувшись лицом, взял меня за плечи и поднял.

Должен сказать - я, как минимум, удивился. Хоть и был не из робкого десятка (пожалуй, даже дерзкий был зачастую) и имел серьезную спортивную подготовку - бокс, карате, регулярные тренировки в зале с весом (в последствии обхват руки составлял 47 см), разбивал доску 40ку кулаком.

Итак, Сергей, стиснув мои широкие плечи, оторвал меня от пола и при всех поцеловал в лоб:

- Слышь, свободен.

Не теряя самообладания, я спокойно ответил:

- Все хорошо, ребят. Но вам нужно пойти и раздеться. Я на работе.

Обхватив меня за плечо, Серега процедил:

- А пойдем-ка выйдем. Поговорим.

Мы потащились к выходу, а я тем временем уже прикинул в голове, как уложить на лопатки двух незатейливых хамов.

Продолжении в следующей части.

20. Драка в ресторане (День пограничника)

Я всегда был в отличной физической форме, имел прекрасную спортивную подготовку, которая позволяла мне уверенно чувствовать себя в любой стычке и драке. Но это никогда не делало меня человеком, не способным решать конфликт словами. И я считал (и по сей день так), что любой вопрос уместно и разумно решать по-человечески, не теряя лица, чести и достоинства. Грубая сила применима там, где оппонент другой язык попросту не в состоянии понять.

В нашей семье все имели свои определенные обязанности - за мной был уход за садом и ежедневная покупка свежего хлеба и молока. Когда я вернулся из армии, поход за стандартным набором продуктов уже был делом не частым.

И вот однажды как-то пошел за молоком - работала там теть Оля. Её мать была женщиной верующей, набожной. А потому моя мать и мать тети Оли очень хорошо общались. Присмотревшись ко мне хорошенько, добрая женщина предложила познакомить меня с одной милой девочкой, которая часто забегала за молоком.

Собственно, так меня и свела судьба с моей будущей супругой.

На тот момент я уже работал в баре при ресторане. Пригласил свою новоиспеченную невесту в ресторан “Липецк”. Пришла она с братом Сашей. Он был моим ровесником, учился в академии милиции в Москве. Втроем мы и отправились.

Был праздник в тот день (28 мая) - день пограничника. И вот мы, практически только познакомившись друг с другом, заняли один из столиков. Через несколько минут парень в зеленой фуражке подошел к нам и пригласил на танец мою будущую невесту. Он спросил моего разрешения, но как таковых отношений еще не было, и потому право решать подобные вопросы оставалось всецело за девушкой. Парень спросил ее и получил отказ.

Мы втроем беседовали за трапезой, когда, уже изрядно выпивший, парень вернулся. Его поведение на сей раз вовсе не было корректным - он открыто начал приставать, чем сильно смутил девушку. Разумеется, я вмешался.

- Молодой человек, вам сказали “нет”. Что-то не ясно?

Однако, диалогу не суждено было состояться.

Драться я не хотел. С пьяными людьми дело иметь… себе дороже.

В тот день я был одет в темно-синюю футболку с воротником от всем известной фирмы “Adidas” - невообразимый дефицит, цена которого кусалась. Стоила она 60 рублей - тогда зарплата 100 рублей была.

Парень не из робкого десятка оказался и к тому же еще и шустрый. Он мне эту майку на голову натянул и начал бить. Я руки прижал к телу, закрывая корпус от ударов и удерживая футболку заодно. В голове мелькнула мысль: “Только попробуй порвать… Не жилец.”

Тут же парень рванул одежду, что было сил. Ткань с характерным треском разорвалась так, что в руках у пьяного хулигана ворот остался. Я скинул с себя то, что осталось, и поднялся в полный рост, демонстрируя накачанный торс. Фигура у меня была интересная благодаря спорту - талия была 78-80 см, объем под грудью 137, бицепс тогда был 47, шея и предплечье 44 см.

В своем боевом арсенале я имел два коронных удара. Первый рукой - боковой прямой, второй ногой - удар маваши. Если мой противник становился в стойку - значит со спортом человек знаком. Тогда я бил по коленной чашечке, противник отвлекался рефлекторно, следом падал блок, и далее я бил ногой в голову с разворота.

Именно этой комбинацией и вырубил пьяного оппонента. Так было безопаснее для него - удар рукой идет прямой, ногой же бьешь плашмя и в бок.

В ресторане работали две смены: мужская и женская. В тот праздничный день смена была мужская. Ох, и началась тогда заваруха… Официанты вступились за меня в драке с товарищами пьяного пограничника. В пылу побоища порезали мне правую руку ножом, что лежал на столе. Я выбил его далее, но удар тем не менее получил, не успев среагировать. Мышечную ткань не задело лезвие, но шрам все же остался.

Кто-то праздновал день рождения в заведении Александры Никаноровны, и на полу стояли вазы с цветами. После того как мы нашим дружным коллективом разобрались с пограничниками, знатно отметелив их - приводили в чувства того, кто всю потасовку и начал. Несчастного отливали водой из ваз, где букеты стояли.

21. Слушай маму

Я начал встречаться со своей избранницей. Зарплата была на тот момент 100 рублей, и мне уже удалось накопить 14 000. Созрел я, моя решимость и желание жениться. О чем и сообщил матери.

- А откуда они родом будут? - спросила она.

В ответ я только пожал плечами. Меня мало заботило это (если вообще заботило), поэтому и не выяснял. Я был молод, ума житейского нажить не успел ещё и в некоторых вопросах мог проявить беспечность. Однако, мать обладала мудростью и прозорливостью.

Оставлять подобные вопросы без ответа матушка не намеревалась. Она отправилась в деревню Липовка под Липецком - невеста моя там родилась. Переодевшись, мать притворилась погорельцем - пошла по деревне просить милостыню да приютиться на ночь где.
Нашла мать дом, в котором родня невесты моей жила - бабка ее там обитала. Да только не пустила та страждущую - прогнала. Тогда матушка пошла к соседям. Они ее обогрели, накормили и спать уложили. На следующий день в другой дом отправилась - и там приютили.
Так мать провела двое суток в той деревне, все разузнала и вернулась домой. Я в тот вечер с танцев пришел - на кухне щи ел с мясом. Мать села рядом.

- Миш, ну, чего ты? - она волновалась. Пожалуй, даже нервничала.

- Да женюсь, - отозвался я, - В чем дело?

- Не женись, сын, - руки матери била мелкая дрожь, лицо ее стало бледным, - Нелюди они, Миш…

Не придал я значения словам матушки. Всего раз в своей жизни. Один лишь раз… Я выучил этот урок. И заплатил за него высокую цену.

Был ещё совсем мальчишкой я, когда однажды мы с матерью ехали из деревни на автобусе. Стайка щебечущих девчушек лет шестнадцати тоже направлялась в город. Матушка стала спрашивать - кто да чьих будет.

- Прокурихины, - хлопая глазами, промолвила одна из девочек.

- В этом роду ничего плохого нет, - произнесла мать.

Она хорошо знала людей, разбиралась, видела и чувствовала нутро человеческое.И не ошибалась никогда.

Понимала матушка, что по роду, из которого происходит человек - все наперед можно сказать о нем. Поступки предугадать, мысли его понять, к чему сердце лежит - узнать. Кровь решает очень многое, если не все.

Меня матушка учила обращать внимание даже на черты лица.
- Видишь, губы тонкие, словно ниточки - напутствовала она, - знай же, что злое, черствое сердце у такого человека. Нет в нем места ни щедрости, ни доброте к людям.

Помню беседы ее с сестрами - учила мама дочерей, каким мужчина должен быть.

- Нет беды страшнее для женщины, чем муж злой, - говорила она, - Ни жизни, ни радости не видать. Не сладить с таким никак. Добрый же муж всегда оберегать жену свою будет, опорою станет надежной.

Дед, от которого и мать, и я многое унаследовали и почерпнули, в жизни этой тоже отличался особой мудростью. А его способность быстро соображать, расторопность, деловитость и хватка буквально во всем делали его совершенно уникальным человеком.
Был друг у дедушки - звали его Сергей Иванович. По обыкновению дед брался за всякий труд и привез как-то кожу с Рязани - сапоги сшить. И друг ведь сапожником был.
- Бери в работу!

- Да не вопрос, Антипыч! - широко улыбаясь, бодро ответил Сергей Иванович.

Через какое-то время сапоги были готовы. Жена сапожника принесла их, дед померил.

- Угу, - буркнул тот, - Слушай, пускай Серега зайдет.

- Зачем? - насторожилась бабка.

- Да так, - проговорил дедушка, - Сапоги обмоем-то!

Не отказался от предложения Иванович и пришел.
- Ааа! - завопил тот, когда изделием кожаным дед стал лупить прямо по горбу сапожника нерадивого, - Ты чего, Антипыч?!

- Я чего?! Ты, какого лешего, мне их на одну ногу пошил? - потрясая сапогами над головой, закричал дед, - Они же оба левые!

Долго еще смеялись с этого случая и не единожды. И сейчас с улыбкой вспоминаю.

Шустрил дед всегда и во всем. Помню, как за хворостом он ходил. Когда все в пять утра вставали и выдвигались в путь, дед уже во вторую ходку с ними шел. Коня Булата он нагружал так, что на подъемах помогал сам же - не тянул скакун такой вес. С первой ходкой дедушка управлялся еще в три часа.

Жадный до работы был дед, уважал и ценил труд. Имел хозяйство большое: две лошади, бык, коровы две (дойная и телочка), бараны, козы, поросята. Земли много было - везде успевал дедушка.

Я такой же. Признаться честно, горжусь тем, что перенял эту черту. Мне 64 года, но ни о какой пенсии и не помышляю - проекты, финансы, бизнес. Отвлечься, расслабить голову помогает покер. В заработке нужды нет - в жизни достаток, фирма крупная, после последних потрясений в жизни давно уже восстановился, в бизнесе порядок.

22. Дополнение к истории о мороженом (Восход). Дом

Обильно сдобренное различными добавками лакомство полюбилось очень многим и улетало на ура. На свой вкус найти мороженое мог каждый - с индийским фундуком, шоколадом, вареньем.

Я не жадничал никогда и добавлял положенное количество тертого шоколада, чем часто вызывал искреннее удивление посетителей:

- Михаил, вы ничего не перепутали?

Их можно понять - я щедро сыпал три чайные ложки.

Производство мое довольно скоро стало безотходным. Изначально я не планировал ничего подобного. Занимаясь приготовлением апельсинового мороженого, заметил, что уж больно много выбрасывать приходиться - мезга оставалась. Жалко стало.

И я решил делать морс. Добавлял в выварку пару свежих хороших апельсинов для приятного и яркого аромата, эссенцию, лимонную кислоту, краситель, сахар - и все. Отменный морс был готов. В день я продавал семь фляг - 1 стаканчик стоил 90 копеек.

Это были первые серьезные заработанные деньги. И я решил, что пора моей семье (на тот момент я уже был женат, родилась дочь) обзавестись собственным жильем.

Нельзя было тогда просто купить квартиру - совсем другие времена и правила. Потому я приобрел недостроенный дом около мясокомбината и приступил к стройке. Правда, не сразу с делом сладил - около недели я просидел рядом со своим новым имуществом в размышлениях. Не знал с чего начать, с какой стороны подступиться.

Крыша дома была покрыта черепицей. А тогда уже металл пошел - белая оцинковка. Вот ей я и хотел заменить старое покрытие. Оставалось только снять все.

- Вам черепица нужна? - заглянув к соседям, спросил я.

- Нужна! - ответ прозвучал с энтузиазмом.

- Забирайте.

Вернувшись вечером, обнаружил, что крыши уже нет. Видимо, снимали ее с еще большим энтузиазмом, чем ответили мне.

Я пригласил бригаду мастеров. Они раскроили крышу и постелили новый материал. Я отдал деньги, и бригада уехала. Первая задача была выполнена.
Далее занялся водой. Купил колодец новый, поставил насос, на крыше установил бак объемом в 1 тонну.
Одна загвоздка оставалась - отопление печное. Но мы справлялись, хоть все и было в дефиците.

После я выстроил баню, затем гараж. Все делал сам - рассчитывал только на себя и свои силы. Наконец, мы въехали в дом.

Одной ночью слышу стук в дверь. Оказался это Саша - Летчик. Его знали все. Перед армией Саша проходил подготовку в ДСАФ - там и получил свое прозвище.

- Здоров, Миш! Ты дом построил? - он широко улыбнулся и взъерошил волосы на затылке.

- Ну, да, - ответил я, зевнув. Время было уже за полночь.

- Слушай, я на мясокомбинате работаю. Тебе мясо не нужно? - Саша махнул рукой в сторону своего места работы.
- Смотря по чем, - проговорил я. Глаза слипались от желания спать, но голова моя соображала бодро.

- Да по два рубля!

- Сколько? - мне действительно стало интересно.

- Да сколько хочешь! - с довольной улыбкой ответил парень.

Можно было взять вырезку - раньше она считалась субпродуктом и обходилась дешевле всего.

- Тогда сколько принесете, - пожав плечами, сказал я.

Принес Саша вместе со своим товарищем 500 кг. Сказать, что я удивился - значит, ничего не сказать. Мне не требовалось искать клиентскую базу (говоря на современный лад) - опыт работы мясником меня выручил.
Купил я мясо - по два рубля за килограмм. Теперь оставалось его продать, только перед этим еще как-то с транспортом вопрос решить.

Способ я нашел - приобрел “пирожок” специально для этого. Свой товар Саша с товарищем принесли в бочках из-под жира.
Утром отправился развозить мясо по клиентам. Много времени это не заняло. И немудрено - на рынке килограмм вырезки стоил 6 рублей, а я отдавал по четыре.

23. Продолжение

Итак, за два дня я управился - все мясо было продано, а деньги заработаны. Обычно выходило примерно 500 рублей за такой рабочий день.

Покупал я товар у людей надежных и проверенных - ребята знакомые, доверять можно. Приносили они мясо через день-другой после отработанной смены. Само по себе предприятие было довольно рискованным - скупка краденного, как-никак. А это уже означало, что в абсолютно любой момент мы все могли попросту попасться. Сотрудники милиции знали, чем я промышляю, а потому нам следовало быть предельно осторожными. Их дежурство каждый раз грозило всему нашему замыслу совсем немалым сроком.
В конечном счете, я забросил это. Милиция буквально всех и все обложила, и мне ничего не оставалось больше.

“Пирожок”, выручавший меня с мясным делом, был не единственным транспортным средством. Когда я приводил в порядок купленный недострой, мне нужно было как-то решить вопрос доставки строительного материала. И снова машина…

Вообще это все было очень и очень сложно - времена другие, возможности и условия. Таких частников, как сейчас, просто не существовало. А, значит, нужно было отправиться на государственную автобазу, выписать машину - база в свою очередь должна найти дату свободную для нужной техники, выписать транспорт (наконец), затем машина приезжала на базу, ее грузили… Очень проблематично.

В какой-то момент мне просто это надоело, и я купил трактор Т- 40. Купил и оказался первым частником, который приобрел такой транспорт. Обошелся он мне в 6 400 рублей. Трактор оформили, и я его пригнал - минус одна проблема.
А дальше мне понадобилась телега. Я отправился в колхоз, договорился о покупке. Тогда даже в ГАИ не вполне понимали, как оформить правильно документы на частника.

Материал для стройки я стал уже самостоятельно доставлять к своему строящемуся дому. Это было важно, так как работала у меня бригада мастеров. И вопрос своевременной доставки необходимых расходников стоял довольно остро.
В том же колхозе я увидел плуг. Разумеется, подумал, что данная вещица никак не может быть лишней в хозяйстве.
- Мужики, здоров! - окликнул я, подходя к разношерстной компании.

- Здорова, - прогудели те в ответ.

- А плуг можно взять? - я решил не мудрить и спросить напрямую.
- Да забирай, - махнув огромной ручищей, ответил крепко сложенный мужик.

И я забрал. Плуг тоже пошел в работу - бабулям я огороды вспахивал. За сотку брал 1 рубль. Три участка обработаю (они в основном у всех были по 40 соток) - 120 рублей получил. Подумал: “Так, отлично!”

На этом останавливаться не стал. Я нанял тракториста и продолжил эксплуатировать свой плуг уже с ним в расчете 50/50. Отработав два сезона, сумел отбить стоимость трактора.

Так свой дом я и построил. Очень теплые воспоминания оставил этот эпизод в жизни.

После нашего семейного новоселья, устроил я супругу в детский сад работать. Но это продлилось совсем недолго - мне не требовалась помощь для обеспечения семьи. А хлопот дома всегда хватает, поэтому больше никогда в жизни моя супруга нигде не работала.

В том доме мы прожили недолго. Я изначально задумывался над продажей.

Мне много людей в жизни повстречалось. Однажды свела меня судьба с человеком старше меня. Это был мужик, знавший толк в том, что связано со стройкой. Он и меня научил.

По его опыту я узнал, что любой материал для строительства следует покупать не дожидаясь наступления весны. Лучшая пора для подобных приобретений - это зима.

В ноябре, пока мы еще обитали в нашем доме, я купил участок. В конце декабря частично отоварился стройматериалами, а уже в январе довез все необходимое. Весной приступил непосредственно к стройке дома.
За мясокомбинатом осталось много всего интересного: блоки, плиты, перемычки. Все это оказалось просто брошенным и никому не нужным. Мне же пригодилось. Я на своем тракторе привез все оставшиеся материалы на свой участок - для забора кирпичного, бани, гаража.

Я всегда выбирал участок с уже готовым фундаментом - полуфабрикат. Старался всегда подыскать такой вариант, чтобы и газ рядом проходил, и водопровод был.

Продавал дома я всегда уже обжитые. И так у меня по итогу два дома на счету разом оказывались - тот, где мы жили, и новый отстроенный для переезда.

Прежний дом я продал - в новый въехали. Он находился в другом конце города.

Через два года я попал в аварию - это был 90ый год. В этот период я уже в другое направление ушел - продавал холодильники, машины. Крутился везде и всюду - и золотом и валютой успел заняться. Был у меня партнер в этом деле - Рашид.
Мы ехали в Москву по трассе, когда произошла авария. Все, что мы с собой везли, пропало - все деньги (валюта), золото. В 90ом году с таким грузом грозила 88 статья - от 15 лет лишения свободы. Трудно сказать, кто именно был причастен к пропаже нашего имущества. Я попросту не знаю этого. Да и, по большому счету, мне не до этого было. Авария была серьезная.

Водитель, с которым произошло столкновение, ехал на “Колхиде”. Ненамеренно он перегородил мне путь - проехав свой поворот, водитель стал разворачиваться и не видел приближающийся автомобиль. Я двигался по трассе на белой “девятке”, когда произошел удар в заднее колесо “Колхиды”. Возможности хоть как-то среагировать не было ни у кого. Знал бы, где упасть, соломки бы подстелил... Однако далеко не все в этой жизни находится в человеческих руках.

Рашид по сей день хромает - его тазобедренный сустав после перелома сросся неправильно. Я пережил клиническую смерть. Вы можете не верить, но факт останется фактом - на краткий миг душа моя покинула тело.

В больнице связались с моими родственниками - требовалось их разрешение на операционное вмешательство. Они приехали и подписали бумаги.

Меня мучила жажда, губы пересыхали, но пить не позволяли. Вместо воды дали арбуз, и то только сок из него можно было - есть нельзя. Изначально врачи не понимали степень тяжести моих повреждений. Меня привезли скрюченного и положили на кушетку.

В какой-то момент я просто отключился - потерял сознание. И тогда мой мозг, тело и душа пережили состояние клинической смерти. Я видел себя со стороны. Странное чувство… Его ни с чем не сравнишь, описанию оно едва ли поддается.

Когда прилетел анестезиолог, меня повезли в операционную. Что со мной - стало ясно только после того, как скальпель рассек мою плоть. Состояние было тяжелым - множественные переломы ребер и разрыв печени.

Все время, что я провел в больнице бывшая супруга жила со мной - нам выделили отдельную палату. Здесь Рашид здорово помог и его друзья. Они каждый день привозили мне гранаты для пострадавшей печени и куриный бульон.

Много очень моих близких и ребят из Липецка приезжали ко мне. Период, когда я восстанавливался в стенах больницы, был непростой и тяжелый, но вспоминаю его с теплом в душе. Очень и очень большое число людей оказало поддержку и помощь. Пожалуй, моя печень еще долго бы приходила в себя, если бы не те гранаты, которыми меня засыпали - их буквально ящиками все везли.

Состояние мое улучшилось, и меня привезли домой в Липецк на машине.

Больница, в которой я лежал, находилась там, где проходит трасса по маршруту Александро-Невский-Волгоград-Москва. Тесть бывший внес свою лепту и помог - за это я благодарен ему.

Он тогда в милиции работал - раньше это было почетно. Людей из подобных структур уважали. Поэтому тестю главврач больницы не отказал в просьбе предоставить машину скорой помощи.
Знаете, как говорят - беда не приходит одна… Когда мы вернулись в наш дом, обнаружили, что нас ограбили - вынесли вообще все. Дефицит, который я пригнал из Польши, пропал бесследно - вещи, духи, обувь.

Мать с детства еще научила меня простой житейской мудрости - имей заначку, о которой знаешь только ты. У меня была такая - я покупал золотые монеты у попов (да, именно так и именно у них) и хранил в детском ведерке для игр в песочнице. Этот клад остался нетронутым.

Нам на помощь пришла теща. На книжке ее сберегательной хранились деньги - 2 000 рублей. Она отдала их нам.
Итак, имея ведерко золотых монет и 2 000 рублей, я снова начал крутиться…

Видео 24. Продолжение истории

Итак, я принял решение заниматься перепродажей автомобилей. Начал с малого и дошел до Audi, Volkswagen. Купил, продал, затем снова купил и продал - простая и ясная схема. Работала безотказно.

Дело шло - я стал заниматься иномарками, обороты мои увеличивались. Меня это радовало. И все бы ничего, да только такие мои успехи не остались незамеченными. Меня милиция чуть не сцапала.

Свой дом в Ленино я продал липецкому бизнесмену Саше Федосееву - крупный и серьезный предприниматель.

- Сколько хочешь? - кивнув в сторону дома, спросил тот после краткого рукопожатия.

- Десять тысяч долларов, - ответил я.

- Хорошо.

Саша рассчитался. Покупка предназначалась для его матери. Я прожил в этом доме еще три месяца. В тоже время купил себе недострой в Ситовке и довел его, что называется, до ума. Медлить было просто некогда, поэтому управился я очень оперативно - буквально в течение трех месяцев стройка была окончена. И мы сразу же переехали.
Новый дом был больше того, что продали - три этажа, большой подвал, бильярдная. Сделал бассейн, отдельно в котельную вывел отопление. Кстати, за отопление отвечал один мужик - ему я хорошо платил, а он заботился о нашем тепле и уюте, в свою очередь.

Вернемся к машинам. Я стал заниматься перепродажей Audi. Один из автомобилей решил оставить себе - качественный, надежный, да и просто очень уж понравился.
Однажды мы с женой отправились за мелочевкой для дома в Воронеж - напоминаю, кругом дефицит. А я узнал, что можно раздобыть шпингалеты, ручки и ограничители для дверей. Вот мы и поехали.

Мы двигались по направлению села Ямное, когда произошло столкновение с автобусом. Скорость у меня была приличная - шел я около 150 км/ч. Водитель автобуса поворачивал как раз в село уже. Ни времени, ни места для маневров не оставалось - тормозной путь слишком долгий, деваться некуда… И я влетел в заднее колесо автобуса. Благо, успел сгруппироваться - только ребро сломал. У жены было порезано лицо.

Прибывшая на место аварии, служба безопасности от автобазы признала вину своей организации без каких-либо возражений, так как водитель автобуса меня не пропустил. Жену я отправил на скорой в больницу, сам остался заниматься разбитым автомобилем. Точнее тем, что от него осталось. В общем-то стало сразу ясно - отдам на запчасти. Откровенно говоря, было обидно и жалко. Автомобиль был хороший, да и пробег всего 2 000 километров. Но уже как вышло. На базе зафиксировали факт вины водителя, и я поехал обратно.

Когда я вернулся домой, там меня встретила жена, Орлова Наташа и судья. Лицо супруги было все в зеленке, но в целом сама она уже пришла в себя. Шумная компания, уютно расположившаяся на кухне, шутила и смеялась.

- Миш, а ты разве не знаешь? - прервав беседу, обратилась ко мне Наташа.

- Чего? - машинально мотнув головой, нахмурился я.

- Сейчас закон новый вступил в силу. Кто виноват в аварии, тот и платит.

Это был 91ый год - время развала СССР и появления Российской Федерации. Тогда и вышел этот закон.

- Как это? - для меня это было новостью. Пожалуй, радостной очень даже. Я повернул голову в сторону того, что осталось от машины. Раскуроченные останки автомобиля мирно покоились в моем дворе.

- Да, вот так, - подтвердила Наташа.

Я позвонил в службу безопасности базы. Оказалось, что в организации о новом законе было уже известно. Оставалось только озвучить ту самую сумму.

Я свой автомобиль приобрел за 12 000 финских марок. К слову, это была самая дешевая валюта. Новолипецкий комбинат менял металл, который отправлял на завод Audi, на машины по бартеру. В плюсе обе стороны оставались. А я уже, в свою очередь, купил автомобиль у частников, что работали на комбинате.

- Все решим, Миш, - заверил начальник службы безопасности.

Он перезвонил и попросил справку. За ней я отправился на комбинат. Был там человек по имени Сергей - он за эти вопросы отвечал.

- Да, конечно! Тебе какая справка нужна? Для чего? - спросил тот.

Собственно, я изложил суть произошедшего.

- А сколько тебе написать?

- Не понял. Что значит “сколько”? - я был в недоумении.

- Да в прямом. Сколько хочешь - столько и напишу, - заговорщически посмеиваясь, ответил Сергей.

- Слушай, а напиши 20 000 долларов, - попросил я.

- Да легко! - отозвался Сергей.

В пересчете на доллары выходило 20 000 - для тех лет это были сумасшедшие деньги. Итак, справка была у меня.

- Миша?! - подпрыгнул на месте начальник, - Одурел?! Это же годовая зарплата всей автобазы! Ладно, я поговорю с руководством… Ты счет только открой, пожалуйста.

Так я и сделал. На улице Гагарина находилась касса, куда я и пошел. Счет был готов. На него я три рубля положил.

Через три дня я пришел снова. Кассиры косились на меня и вели себя насторожено.

- Да, вот в коробках деньги пришли, - не отводя взгляда, проговорила сотрудница.

Инфляция тогда здорово изменила привычный уклад жизни. Деньги мне вручили в двух мешках.

После этого я сразу встретился с начальником службы безопасности. И тут же договорился с ним о еще одном деле. Мой одноклассник Саша Лукьянов строил дома. Ему требовалась помощь с остеклением балконов.
Мне не отказали. Я же и здесь смог заработать свое.

Для реализации этой идеи нужны были алюминиевые рамы. Я договорился с людьми, и мы приступили. На объект, который требовалось остеклить, прислали замерщика. Тот произвел свои замеры и расчеты, после чего были выполнены заготовки.

Сошлись на том, что передавать мне изделия будут на автобусе и без документов (такая просьба поступила со стороны партнеров в этом деле). В багажном отделении рейсами (помнится, их пять в день было) “Воронеж-Липецк” всю партию алюминиевых рамок я получил. За выходные бригада мастеров оперативно управилась - работа была успешно выполнена, а я помог товарищу и хорошо заработал. За метр квадратный я отдал 100 долларов, а продал за 200.

Итак, шаг за шагом, дела стали налаживаться.

Видео 25. Продолжение о домах

Даже когда я строил просто для себя - делал это много и часто. Очередной дом был выстроен в Введенке, и я подумывал переехать. Да только продать никак не мог - не покупал никто и все тут.

Хоть дом и был добротный, сделан на совесть, но отчего-то не находил своего покупателя. Я не имею привычки отчаиваться и опускать руки, поэтому переживаний и каких-то тревог не испытывал по данному поводу. К тому же через какое-то время ситуация в корне изменилась.

Одним днем ехал по Введенке к себе, как вдруг обогнал меня Mercedes. Я остановился.

- О! Миш, привет! - из машины вышли Рома и Серега.

Ребята были серьезные, работали в Москве, занимались боксом. Не скажу, что мы были прям друзьями, но все же я довольно хорошо их знал, и общение строилось легко.

- Смотри, какие у нас колеса! - Рома довольно улыбался, явно испытывая гордость, - Гляди, какие широкие и здоровые!

Вообще я не разбирался в этом и особого восторга не испытывал при виде выдающихся колес, но энтузиазм парня был заразителен.

- Ну, да. Вижу, - закивал я, подхватив веселый настрой ребят, - Как сами-то?

- Нормально! Работаем в Москве, все хорошо, - наперебой забасили Роман и Сергей.

- Слушайте, а родителям дом не нужен случаем? Как раз продаю в Введенке, - я решил попытать удачу. Ведь в любом случае ничего не терял. А если не им самим, то каким-нибудь знакомым, возможно, будет интересно мое предложение.

- Да поехали, посмотрим, - охотно согласились ребята.

Мы приехали на место, обошли и осмотрели дом. Ребята были немногословны и внимательно меня слушали по ходу нашей небольшой экскурсии.

- Может, родителям купить твоим? Маме? - спросил Роман Сергея.

- Да можно, - взвешивая все “за” и “против”, отозвался тот.

- Давай возьмем! - легонько толкнув друга, прогудел Роман, - Сколько хочешь?

- Шестнадцать тысяч долларов, - сказал я.

- Не вопрос. Пошли к багажнику, - тут же выпалил Роман.

Мы вернулись к машине, он открыл багажник. По меньшей мере там было 300 000 тысяч долларов. И тут я понял, что сильно продешевил. Ведь проблем с финансами эти люди явно не испытывали - по крайней мере, здесь и сейчас.

Роман рассчитался со мной на месте. И мы пошли обратно в дом. Еще раз обойдя все и всюду, довольные приобретением ребята сказали:

- Миш, мы хотим, чтобы ты оставил все, как есть. Мебель и прочее. Хотим, чтобы родителям было комфортно сразу въехать в новый дом.

Уже смекнув, что деньги есть у этих покупателей, я ответил:

- Ну, хорошо. Еще четыре тысячи добавите, и все ваше.

Может, это и было наглостью в какой-то степени, но лишь ребята задорно захохотали и не стали спорить с моей ценой:

- Тебе дадим.

В то время тысяча долларов была буквально бешеной суммой, и даже вся мебель в доме точно не выходила за пределы этой суммы. И тем не менее 20 000 долларов я получил на руки.

Так дом, что долгое время не шел в продажу, обрел новых владельцев. Родителя Сергея вскоре переехали туда. Собственно, довольны остались все.

Теперь вновь нужно было приступать к строительству. Но прежде найти участок с фундаментом. До этого все дома находились за городом. В этот раз я нашел то, что мне было нужно на Сокольской улице.

На участке с возведенным фундаментом красовалась табличка с надписью “продается”. Я нашел владельца - это был молодой парень.

- Сколько хочешь? - с ответом он не торопился, и тогда я предложил, - Поменяешь на машину? У меня шестерка есть.

Машина была в отличном и свежем состоянии - года два или три.

- А давай! - парень заметно оживился.

Я отдал машину и забрал участок. К строительству приступил сразу. В это же время приметил еще один участок - он напротив как раз находился. Его я тоже купил.

Построил дом на спор за месяц. Да, даже такое было. Начал 1 декабря, а в дом зашли 31. При этом и деньги еще заработал - спор был таким. Но строение было небольшим справедливости ради - спальня, зал и маленькая кухонька.

Серега, с которым спор и затеяли, привез деньги - ведь все условия я выполнил. Однако ночевать мы с женой к теще уехали - дом парил, ему требовалась сушка.

Управился я и со строительством второго дома. Закончив работы, решил продавать.

Только никто не покупал.

Тогда я во дворе построил баню, ковку начал применять, вход черепица и красный кирпич пошли. Перед домом фонарики установил и высадил туи, елки. Когда вселился в дом, и мы его обжили - люди стали проявлять интерес, постепенно появились желающие купить.

Понятнее, когда видишь конечный результат - целый ряд вопросов уже не требует решения. Облагороженная территория всегда выигрышнее смотрится, и покупатель на такой товар куда как охотнее идет.

Видео 26. Продолжение

В том доме я продолжал жить дальше. Напротив меня затеял стройку парень - он в страховой компании работал. Выглядела саманная постройка неказисто, местами даже совсем неприглядно. Однако, внутри расположение было весьма удачным. В какой-то момент решил продать парнишка свое творение.

- Давай помогу, - предложил я.

- Нет, спасибо. Я сам, - немного поразмыслив, ответил он.

Настаивать я не стал - хозяин барин, как говорится. Люди частенько приезжали, и спрашивали меня о том доме. Кривить душой не стану, этот недострой я начал хаять откровенно. Но не без оснований - чудной дом был на самом деле. Снаружи так точно.

Люди смотрели, слушали и… не покупали.

Так продолжалось до тех пор, пока сам парнишка не решился ко мне прийти:

- Миш, заберешь?

- Да, конечно, - ответил я с готовностью. Оно ведь все и шло на то.

Ему я квартиру дал, а себе дом забрал. Постройка была в два этажа, но без крыши. Я укрепил фундамент и обложил стены красным кирпичом, накрыл крышу, вакуумную раму установил. Так постепенно и этот недострой стал законченным проектом.

Мы с женой продолжали жить в нашем доме. Так вышло, что очень полюбился нам он. Настолько, что отдавать его уже никому не хотели. Как вдруг однажды раздался стук. Я вышел. Оказался это Володя Сорокин.
- Здравствуйте, - произнес тот и протянул руку.

- Здравствуйте, - кивнул я и ответил рукопожатием.

- Я хочу купить ваш дом, - спокойным и ровным голосом сказал Володя.

- Нет! - тут же выпалила жена, выглядывая из-за моей спины, - Не продается! Нас все устраивает! Мы его не отдаем!

- Давайте поторгуемся, - продолжил Володя после секундных размышлений, - Я вам даю 120 000 долларов.

Для понимания - квартира тогда стоила 3 000 долларов. Получалось с такими расценками, он нам сорок квартир давал…

Сделав один робкий шаг вперед, жена с надеждой посмотрела на меня. Но лишь убедилась, что торг закончился, не успев начаться. Я действительно не намерен был спорить с озвученной ценой. Плечи жены опустились вслед за поникшей головой, она тяжело вздохнула и медленно побрела в дом. За спиной я услышал тихие всхлипы.

На краткий миг тень смущения пробежала по лицу Володи, но в ту же секунду бодрость и деловитость вновь завладели им.

- Я хочу сохранить все в тайне, - произнес он, - Это сюрприз. Для родителей.

- Не вопрос, - ответил я.

Трезвонить во все стороны о продаже дома мне незачем совершенно было. Через два часа Володя привез деньги в рублях эквивалентно 102 000 долларов.
- А остальные через две недели, - одновременно с рукопожатием сказал он.
Дом еще ни на кого не был оформлен. И мы условились, что закроем этот вопрос, как только Володя решит- на кого будут документы. После он уехал.

С последней нашей встречи прошла неделя. Была суббота, по телевидению шла передача “Криминальная Россия”.

- Милый! - дрожащим голосом позвала жена.

Она стояла, обхватив лицо руками, бледная и напуганная. Я если не испугался, то точно удивился. В эфире сообщили о смерти Владимира Сорокина от огнестрельных ранений (17 выстрелов) в его же квартире на 17 этаже. Какая жуткая ирония…
- Ну, ничего себе, - тихо проговорил я, медленно сев на диван, - Нужно найти его семью.

- И как же? - все еще прибывая в шоке, спросила супруга.

- Просто, - пожав плечами, ответил я, - Мы примерно знаем, где он жил. Значит и похороны будут там же. Найду его жену, сообщу о доме.

Я так и сделал. Через три дня приехал на похороны, отыскал жену Володи.

- Ира, понимаешь, - начал я, - Твой муж купил у меня дом. Но с одним условием. Об этом никто не должен был знать. Это подарок родителям.

- Да, нечто подобное я слышала, - произнесла та, - Правда, адвокат заверил, что ты уже вряд ли найдешь меня.

Кривая полуулыбка мелькнула на измученном лице женщины. Ирина держалась, не теряя самообладания, разве что заплаканные глаза могли выдать боль, что женщина старательно прятала глубоко внутри.

- Я услышала тебя, Миш, - она откинулась на спинку кресла и потерла переносицу, - Через сорок дней я приеду. Довезу 18 000 долларов.

Уже потом мне стало известно, что Владимир возглавлял нефтяную компанию у нас в Липецке. Некие люди должны были ему около 20 000 000 долларов. Чем и кто ворочал во всем этом предприятии - мне неизвестно. Кто-то, очевидно, не особо горел желанием возвращать долги…

Через указанный срок Ира приехала с деньгами.
- Миш, на кого дом оформлен? - женщина выглядела устало, но при этом была на взводе.

- Вообще ни на кого, - я развел руками.

- Слава богу, - шумно выдохнула Ира.

- Не понял. Почему?

- Родители Володи начали со мной судиться. Миш, продай дом… кому-нибудь.

Я задумался - кто за такие деньги купит дом.

- Сколько ты за него хочешь?

- Миш, я хочу 138 000 долларов.

- Почему? - я не сильно, но озадачился.

- Много чего планировал поменять Владимир. Он купил кафель дорогой, бильярдный стол мраморный из Англии заказал, - загибая пальцы, перечислила Ира.
- Понял, - коротко ответил я.

Мы уже перебрались в дом напротив. Стали постепенно там обживаться, время шло. Иногда мы собирались семьями, друзьями у нас и проводили вечера весело и шумно, балагуря и смеясь.

Одним таким вечером мне позвонил человек с Новолипецкого комбината.

- Михаил, дом еще не продали?

- Нет.

- А продаете еще?

- Да.

- Хорошо. Михаил, сейчас к вам человек приедет. Хочет приобрести.

- Жду.

Потенциальный покупатель явился - осмотрел дом, заглянув с любопытством и интересом буквально в каждый уголок.

- Сколько хочешь? - спросил тот. Я не понял в какой момент моей жизни этот вопрос стал таким обыденным.

Памятуя о сумме, что озвучила Ира, с ответом спешить не стал. Вернее я просто постеснялся называть подобные расценки.
- Да… не знаю сколько, - это все, что смог выдавить.

- Ладно, давай так, - произнес мужчина, - Я сейчас жену привезу. Она тоже пусть посмотрит.
Он уехал. И меньше чем через час вернулся в компании жены. Вдвоем они прошлись по дому, женщина задала ряд вопросов. Все вместе мы вышли во двор.

- Ну так сколько?

- Триста тысяч, - я ляпнул просто первое, что взбрело в голову.

- Долларов? - уточнил мужчина.

- Да, - с напускным спокойствием ответил я.

- Нет вопросов. Я половину сейчас отдам, а другую позже привезу, - мы пожали руки.
И еще я смог коротко кивнуть. Но это все, ибо пребывал в невероятном изумлении - таких цен просто не было нигде!
Вернулся мужчина вечером. Привез он больше половины - 200 000. Я на тот момент в глаза не видел такие деньги и в руках не держал. Через пять дней мы были полностью в расчете.

Я встретился с Ирой и отдал ей все, как условились. Человеку, что направил ко мне клиента (очень щедрого клиента), я завез 20 000 долларов. Речи об этом вообще не шло, это была моя благодарность. Хоть человек и состоятельный был, от денег он не отказался. Меня это устроило полностью.

Удивительным образом судьба сводила меня с интересными и необычными людьми. Многих я помню по сей день, с некоторыми до сих пор поддерживаю общение, с кем-то сложились добрые дружеские отношения.

Видео 27. Первый кризис

В общей сложности наша с женой семья переехала из тринадцати домов и пяти квартир. Дело очень выгодным было - хорошее, качественное жилье всегда в цене. Плюс дефицит заставлял людей буквально все, что только успевали, отрывать с ногами и руками. Продажа, покупка, ремонт, обустройство, переезд - и сначала.

Так, мы переезжали около двадцати раз точно. Затем произошел дефолт 98 года. К тому моменту я уже рынок под строительные материалы выстроил. Идея была не самая удачная с точки зрения прибыли и выгоды. Территорию эту себе можно было забрать под дома - ту же стройку. Знаете, как бывает - возможности есть, да подсказать некому. Даже в администрации можно было решить все вопросы с оформлением. Но жизнь сложилась иначе. Значит, так было нужно.

Дефолт стал сильнейшим ударом для всех. Меня беда эта тоже стороной не обошла, увы - долг на сумму порядка трех миллионов долларов. Стоимость злосчастного доллара скакнула в четыре раза - был 6, стал 24…

Как-то однажды приехал ко мне одноклассник мой Саша Лукьянов.

- Михаил, мы там дом строим, - начал он, - Нет желания зайти? Мы… несколько авторитет потеряли свой. Но тебя здесь знают…

- Давай, - ответил я, - Что делать будем?

- Слушай, может фирму на себя переведи? Да и занимайся.

- Хорошо.

На том и сошлись. Я подал заявление на перевод фирмы, и когда бюрократические формальности остались позади - мы приступили к работе. Однако, взаимоотношения между людьми не всегда складываются так, как того хотелось бы. Был неприятный эпизод как для меня, так и для моих партнеров - неэтичное поведение со стороны последних.

И тем не менее камнем преткновения это не стало - стройкой я начал заниматься целенаправленно. Мне удалось закрепиться в данной сфере в 99 году. Вообще раньше значительно проще было - я покупал дома у частников под снос и демонтировал их. Землю под стройку подводил, и на этой территории уже многоэтажные здания возводились. Все риски брал на себя.

Вести дела свои я хотел самостоятельно, но все упиралось в тот же дефолт - банально денег не было, только долги. И тогда решил поехать к своему приятелю Владимиру. С ним мне удалось решить вопрос, но несколько иначе - у него я взял железобетон. Много - материала хватило почти на весь дом. Отдать деньги Владимиру я мог только через год - мне он доверял, поэтому и не был против.

Далее мне нужно было как-то рассчитываться со своими работниками. А значит следующий пункт - найти деньги под зарплату. Здесь меня выручил другой мой знакомый, у которого наличными я взял 200 000 долларов. Значительно проще в те годы процесс расчета на стройке с людьми происходил - учета и контроля такого строгого, как сейчас, не было.

Одного железобетона для возведения здания недостаточно - необходимо был кирпич. За ним я отправился на Брянский завод.

- Плачу вам 10%. Если через три месяца деньги не отдам, тогда выплачиваю 12% годовых, - озвучил я свое предложение без колебаний.

- Пойдет. Давай, - одобрительно кивнул один из мужчин, на шее которого красовалась увесистая цепь из золота, ненавязчиво поблескивая из-под черного кожаного пиджака.

Также и с рамами договорился, после начал строить. Я справился - уложился в сроки, возвел здание, выплатил зарплату работникам.

Мертвая хватка дефолта к этому моменту постепенно начала ослабевать - пошло удорожание всего. С Владимиром за материал я рассчитался по старым ценам. Условия выплат за кирпич не нарушил - вообще за весь расходник счета закрыл.

Пусть не 3 000 000, но 1 500 000 я точно сумел поднять. В условиях жесточайшего дефолта, отсутствия денег и не особо радужных перспективах на будущее реализовать подобное было тяжело. И все же я смог. После приступил к следующему объекту. Как результат - успешное завершение.

Мое положение выровнялось и стабилизировалось. Строил я на совесть, качественно. Работа моя полностью устраивала Владимира, и он предложил мне заняться таким проектом, как заправки. Идея мне понравилась, и я ушел в это направление.

Положа руку на сердце скажу - звезд с неба мы не хватали на строительстве заправок, но все же на хлеб с маслом хватало. На плаву команда держалась, работали стабильно и спокойно.

Остаток долга висел надо мной, словно дамоклов меч, не принося радости в повседневную жизнь. За областной больницей находились коттеджи, принадлежавшие мне - их я продал. Продал, добавил те сбережения, что уже успел заработать на строительстве, и рассчитался со всеми долгами. Помню, это был 2001 год, когда я вышел на ноль буквально. Только тогда выдохнул с облегчением.

У меня еще оставалось имущество, но не деньги. Тогда я поехал к одному парню с простой и понятной просьбой:

- Слушай, дай мне денег взаймы.

- Сколько?

- Червонец. Хочешь под проценты?

- Нет, - покачав головой, ответил парень, - Мы не даем под проценты. Ты когда отдашь?

- Да месяца через два, - без колебаний ответил я.

- Вопросов нет, - тут же отозвался мой собеседник, - Вот тебе 10 000 долларов. И мы не даем под проценты, - вновь повторил он.

И парень дал мне деньги ровно на тех условиях, что озвучил - серьезный человек. Я благодарен ему за помощь.

Так я вышел из первого кризиса, не потеряв лица. Постепенно жизнь вошла в привычное русло, и все стало идти своим чередом.

Продолжение следует...

Источник: Telegram-канал Дядя Миша 48

Видео от Михаила Коротких

Дорогой автомобиль Волга, очень дорогой УАЗ, сделка всегда должна быть честной, договор есть договор

Музыка которую любит слушать Михаил Иванович находясь в автомобиле — передвигаясь по стране на позитиве

Заступился за зятя Антона, которого избил сосед за сделанное ему замечание моими родственниками

Революция в семье Коротких Михаила Ивановича, но он не держит зла на революционеров которые совершили переворот в его семье

Смешной случай в душевой

Надо расшевелить коммерсантов из Липецка, чтобы они помогали молодым спортсменам-525

У меня всегда были хорошие помощники, и я людям давал возможность расти-532

Первые кооперативы, Зелёнка, Гуревич, стройка, банки платят по вкладам 20%, поздравляю всех с Днём Победы, мой папа тоже воевал-533

Дом построенный мной 35 лет назад стоит до сих пор в прежнем виде-543

Рассказываю почему моя супруга говорит, что строительная компания была её и все дома строила она. Как я построил дом для Михаила Гаркушина точно в обещанный срок, а потом купил его у Михаила и перепродал чиновнику-545

Как Саша Козенков делал из наших ребят мастеров спорта по дзюдо, пенсия у меня хорошая плюс надбавки, живу как учил дедушку и родителей, также благодарю Комарову Александру Никаноровну за науку как обращаться с деньгами-546

Задержки в выплате заработной платы сотрудникам Глобус Групп после того, как компанию возглавил Антон Колпаков

Немного о разделе семейного имущества нажитого Михаилом Коротких, каким образом его супруга набрала долги за электричество, возврат трёх активом и долги

Распродажа активов, что осталось у зятя Антона, дочери и супруги после раздела нажитого Михаилом Ивановичем имущества

Владимир Путин подарил парикмахерше Олега Королёва часы, Михаил Коротких отвадил от своей жены незванного ухажёра-600

Продажа совместно нажитого недвижимого имущества без согласия супруга, раздел имущества с супругой по мировому соглашению, выход из кризиса с Божией помощью

Михаил Коротких приветствует активность настоящих аккаунтов в комментариях и рассказывает о сайте миллиардеров который помог ему удачно продать один из его активов

Александр Павлов поддержал идею Михаила Коротких о создании фонда для помощи юным спортсменам Липецкой области

Жёсткий ответ фейковому аккаунту прославляющему Алексея Гуськова и немного про свою семью

Михаил Иванович считает, что слоган «Успешно строим с 1998 года» на фасаде офиса Глобус Групп висит незаконно и не отражает действительности

Антон Колпаков уговорил Михаила Ивановича Коротких купить Порше 911, а Гелик куда-то подевался

Смекалистый дед у которого я учился на личном примере

Дедушка был привыкший к труду, и уже в 17 лет встал на ноги, известная семья мельников отдала свою дочь за моего дедушку, а мой папа клал в рабочий день 6 кубов кирпича, у него было два подсобника которым платили как кладчикам-750